Кто же такие болгары?

---

Анатолий Иванов

Известный болгарский историк Ганчо Ценов (1870—1949) рассказывает в своей книге «Кроватова Болгария и крещение болгар», впервые изданной в 1937 году и переизданной издательством «Гелиополь» в 2004 году, что однажды он задумал найти ответ на вопрос: были святые Кирилл и Мефодий греками или славянами? Но оказалось, что ответить на него невозможно, пока непонятно, а кто такие сами болгары?

В нашем учебнике «История южных и западных славян» (издательство Московского университета, 1957, с.17) говорится, что первое упоминание о протоболгарах, народе тюркской группы, относится к 334 году. Они тогда кочевали в приазовских степях, в IV веке попали под власть гуннов, а в VII веке часть их под давлением хазар ушла на Волгу и Каму, а другая – на Дунай.

Официальная болгарская история датирует основание болгарского государства 679 годом и приписывает его вождю этой второй части, хану Аспаруху, от которого и пляшет, как наша официальная история некогда плясала от Рюрика. Правителям Болгарии тех времен, когда писал свои работы Г.Ценов, надо было как-то «исторически» обосновать отсутствие политической солидарности с православными братьями-славянами и союз с их врагами. Тут и пригодилась удобная теория: мы-де не славяне, а тюрки по происхождению. Пропаганда этой теории, вдалбливание ее в головы давало свои плоды, что с горестной иронией отмечал Г.Ценов: «В путеводителе, выпущенном для иностранцев, посещающих Болгарию, на немецком языке Дирекцией государственных железных дорог, чужеземцам прежде всего объясняют, что болгары – туранского происхождения. Откуда железнодорожники это знают, мне неясно, но факт остается фактом: они сочли необходимым рассказать об этом чужеземцам в первую очередь. Нет болгарина, какова бы ни была его специальность, который, делая доклад в Берлине, не начал бы его с того, что болгары – туранского происхождения. Болгары не чувствуют, что людям уже надоело это слышать. Когда французский государственный деятель Эррио прибыл в Болгарию, первое, что болгарские дипломаты сочли нужным ему объяснить, это что болгары – туранского происхождения»[1].

Раз сами болгары смотрят на себя, как на людей пришлых, естественно, начался поиск мест, откуда они пришли. Шафарик и его ученик Иречек выводили болгар от уральских угро-финнов, Ресслер – от самоедов, Алеко Константинов обнаружил сходство в обычаях американских дикарей и поселян из окрестностей Софии, в фольклоре Таиланда находили болгарские темы, а польский антрополог Коперницкий, измерив один якобы болгарский череп, объявил его сходным с австралийскими. Словом, с издевкой резюмирует Г.Ценов, «если начать с Америки и кончить Австралией, то нет ни одного дикого племени, на которое не указывали бы, как на предков болгар»[2].

Один молодой немецкий антрополог, знакомый Г.Ценова, показал ему снимки, сделанные им в г. Лом на Дунае. На них были изображены отвратительные типы, действительно похожие на австралийских дикарей. «Как видите, – сказал он, – болгары не могут принадлежать к нордической расе».

Г.Ценов полгода жил в Ломе и хорошо знал его обитателей. В нем, как и в других болгарских городах, к каждому приезжему первым делом пристают цыгане. Их-то и принял по невежеству или умышленно выдал за болгар снявший их высокомерный немец[3].

Г.Ценов описывает типы болгар из разных местностей. Жители Преслава, например, красивые люди, преимущественно русые, с правильными чертами лица и формами тела, худощавые и высокие, но широкоплечие; жители Шумена – более черные, но тоже красивые люди с правильными чертами[4].

Г.Ценов цитирует слова проф. М.Попова, сказанные им на большом ученом собрании в январе 1938 года: «Когда через три года Биологический институт закончит давно начатые исследования, всем станет ясно, что о туранском происхождении болгар не может быть и речи. Исследования групп крови, антропологические измерения на нескольких тысячах черепов показывают, что болгаре принадлежат к славянской расе»[5].

Все хорошо, странно только слышать из уст антрополога такие слова, как «славянская раса». К сожалению, подобную же ошибку совершал и сам Г.Ценов, употребляющий такие термины, как «славянская раса»[6].

Ганс Ф.К.Гюнтер всегда предостерегал от смешения терминов, заимствованных из антропологической и лингвистической классификации. Сам он представлял себе ситуацию в таком виде: «Балканы и их отроги заселены людьми восточной расы или ее гибридами с динарской расой, Балканский полуостров – смесью западной, переднеазиатской и динарской рас. Область, где динарская раса представлена в наиболее чистом виде, простирается от долины реки Вардар до Салоник... Среди румын и болгар, живущих в долине Дуная, преобладает западная раса с небольшой примесью динарской. Болгары, народ центральноазиатского происхождения, после переселения в Европу изменили свой внешний облик, смешавшись, главным образом, с западной расой... Западная раса с ее длинными черепами заходит от устья Дуная в Молдавию и на юг Украины»[7]. Здесь надо только уточнить, что ряд названий Гюнтера наука отвергла, и его западную расу обычно называют средиземноморской, а восточную – альпийской.

Г.Ценов ошибочно считал все тюркские племена монголоидными и напрасно полагал, что, доказав отсутствие у болгар монголоидной примеси, докажет соответственно отсутствие у них тюркской примеси. Волжские болгары, тюрки по языку, монголоидами, кстати, тоже не были.

Более веским является другой аргумент Г.Ценова: почему в болгарском языке не сохранилось ни одного тюркского слова? Не могли тюрки-завоеватели бесследно утратить свой язык: перед глазами пример Венгрии.

Аргумент этот отбивается следующим образом. Можно предположить, что ославянивание праболгар произошло не на территории нынешней Болгарии после VII века, а в другом месте и гораздо раньше: в Северном Причерноморье, когда праболгары находились под властью так называемых гуннов. Именно в гуннской среде они и ославянились, так что те болгары, которые пришли с севера через Дунай, уже были славянами.

И здесь мы подходим к основной проблеме, которой больше всего внимания уделяет в своей названной работе и Г.Ценов, – проблеме гуннов.

Гуннская версия для Болгарии вполне традиционная. Династия Аспаруха вела свою родословную от Ирника, младшего сына Аттилы. Конечно, если  видеть в гуннах только хищную монгольскую орду, то хвастаться происхождением от них не очень-то прилично. Но все дело в том, что этноним «гунны», как и большинство этнонимов древних времен, неоднозначен.

Г.Ценов внимательнейшим образом изучал старинные документы в архивах Ватикана, за доступ к которым «святые отцы» ободрали его, как липку: он истратил все огромное состояние своей немецкой жены и на старости лет вынужден был перебиваться переводами. Он тщательно отмечал, как называли тот или иной народ древние авторы, как эти названия менялись, переносились с одного народа на другой. Часто он, к сожалению, слишком доверял этим авторам, а представления о других народах были у него весьма смутные, что порождало путаницу и у самого Ценова, многие выводы которого не выдерживают критики из-за их внутренней противоречивости.

Но в ряде случаев Г.Ценов находил верный путь. Так он писал: «Некоторые связывают гуннов с центральноазиатским (или монгольским) народом хюнну, поскольку думают, что хюнну и гунны это одно и то же. На самом деле между этнонимами «хюнну» и «гунны» нет ничего общего. Наука занимается теми гуннами, которых называли так Прокопий, Иордан и их современники, а эти гунны не азиаты, а древние киммерийцы или кимвры, древний европейский народ»[8]. О киммерийцах речь пойдет ниже, их сюда, пожалуй, не стоило приплетать, но европейские гунны, действительно, не имели уже ничего общего с монгольскими хюнну, и речь идет о принципиальном различии самих этносов, а не этнонимов. К такому же выводу пришел и наш главный гунновед Л.Н.Гумилев: «После распадения державы хуннов в 93 году часть их продолжала войну против Китая и сяньби до 155 года, после чего разбитые хунны отступили на запад. Они ворвались в Причерноморье, но не удержались там и осели в междуречье Волги и Урала... откуда до 370 года вели войну с аланами. 200 лет, проведенные небольшой группой хуннов в угорской среде, метизация и отрыв от культурных центров обусловили регресс и упрощение быта. Народ видоизменился настолько, что его лучше называть гуннами во избежание путаницы»[9].

К 370 году, продолжает Гумилев, гунны завоевали аланов, а в 371 году перешли Дон и разбили готов. Остготы подчинились гуннам, а вестготы отступили во Фракию в 376 году. К 377 году гунны вторглись в Паннонию и сомкнулись с Римской империей.

Так по Гумилеву. Но дотошный Г.Ценов не зря рылся в ватиканских архивах и тратил на это деньги; он обнаружил, что греческий автор Птолемей зафиксировал присутствие гуннов в Дакии уже во II веке[10]. Выходит, гунны «сомкнулись с Римской империей» не в IV веке в Паннонии, а на 200 лет раньше в Дакии. Откуда же взялись эти гунны и что они собой представляли?

Можно предположить, что какая-то часть гуннов, вопреки утверждению Л. Гумилева, все же «удержалась» в Причерноморье и не только удержалась, но и дошла до Дакии, но вот в каком виде?

Г.Ценов не видел разницы между гуннами и славянами. По его мнению, это были древние даки, которые считались единым народом (с.68). Инициаторами создания болгарского государства были гуннские племена гунногуров или гунногундуров и савиров, которых Приск и Иордан считали за древних дако-фракийцев. Дакийские славяне, как утверждает Г.Ценов, говорили на восточно-болгарском или фракийском языке. Он обосновывает это утверждение тем, что звуки «ч», «щ», «я» это восточно-болгарские или фракийские звуки, и ссылается на Страбона, по сообщению которого даки и фракийцы говорили на одном и том же языке (с.72).

Но оставим пока в стороне фракийцев, не будем оперировать сразу с тремя неизвестными, иначе мы безнадежно запутаемся, как это случилось с Г.Ценовым. Разберемся сначала с одними гуннами: их одних уже хватит для того, чтобы у нас начало двоиться и троиться в глазах.

И виноват в этом будет сам Г.Ценов с его бесконечными и противоречащими друг другу отождествлениями. «Я установил, – торжественно объявляет он, – что болгарское государство основано гуннами, но эти гунны были не азиаты, а скифы, которые жили на Дунае еще во времена Геродота» (с.20). Дальше больше: «Скифы, от которых происходят болгары, это славяне. Тех, кого сегодня называют славянами, в древние времена называли скифами. Само слово «скиф» – славянское, оно означает «скиталец», «кочевник» (с.22). Далее, как непререкаемый авторитет, цитируется византийский автор VI века Прокопий, который говорил, в частности, что гунны это древние фрако-иллирийцы (с.32), но у него же можно найти и иные высказывания: «Тех, кого некогда называли киммерийцами, сегодня называют гуннами, а тех, кого в древние времена называли скифами, сегодня называют готами» (с.33). Чтобы как-то объединить эти противоречивые версии, Г.Ценов просто сваливает всех в одну кучу: «Готы, гунны, славяне, болгары, авары, фракийцы – все это скифские, т.е. славянские племена» (с.23). «Я пришел к выводу, что гунны, болгары, славяне, анты и венеты это скифские племена и, наоборот, что скифы это славяне» (с.26).

Подобную мешанину один английский юморист называл «ирландским рагу». Г.Ценов дает ей гордое имя славян.

Г.Ценову цены бы не было, если бы он избегал полных отождествлений. Древние этнонимы – очень ненадежная основа для определения этнической принадлежности народов. Под общим названием сплошь и рядом скрывались разные этнические компоненты. Среди тех же скифов можно довольно четко различить кочевые иранские племена и земледельческие славянские. Так что скифы это и славяне тоже, но скифы вообще – не славяне вообще.

Киммерийцы же, что бы ни писал о них Прокопий, с гуннами ничего общего не имели и иметь не могли, не стоит и поминать их всуе. Сам этот этноним сохранился до сих пор как самоназвание кельтов Уэльса, а древние контакты кельтского и фракийского миров были реальными, к числу исторических фантазий их относить нельзя. Геродот в IV книге рассказывает, как киммерийцы были вытеснены скифами, как они решили покинуть свою страну без борьбы, а их вожди перебили друг друга, не сойдясь во мнениях по этому вопросу. Погибших вождей народ похоронил у реки Тиры, т.е. Днестра, и ушел. Историки только удивляются тому, как Геродот описывает бегство киммерийцев от скифов: у него получается, что они бежали навстречу своим врагам.

Недоразумение помогает объяснить Г.Ценов. Он обращает внимание на тот факт, что древние курьезным образом путали Кавказ... с Балканами. Прометей у Эсхила, описывая Ио предстоящий ей путь с Кавказа в Азию, явно говорит о пути с Балкан через Босфор. Тот же маршрут – в пересказе Аполлодора.

Ни скифы, ни киммерийцы не должны уводить нас в другую эпоху и отвлекать наше внимание от гуннов. Что за гунны появились в Дакии во II веке сказать трудно из-за отрывочности сведений, а вот о событиях IV века следует сказать подробней. Вот как представляет их себе Г.Ценов.

Дакия или Скифия от германских земель до Днепра была населена славянами. Этих славян покорил в IV веке остроготский князь Германарих. Славяне восстали против него, но их почему-то называют гуннами. Их князь Баламбер (Белимир) воспользовался старостью и болезнью Германариха и вторгся во владения остроготов. После смерти Германариха остроготы попали под власть гуннов, но остроготский князь Видимир им не подчинился и двинулся походом на антов, распял на кресте их князя Боса с сыновьями и 70 знатными антами, но Баламбер не потерпел этого, собрал войска и разбил Видимира, который пал в сражении. Гунны стали господами всей Дакии или Скифии.

«Как видим, – завершает свой пересказ Г.Ценов, – между гуннами и славянами нет разницы» (с.68). Для IV века этот вывод в какой-то мере оправдан. У гуннского князя явно славянское имя. Впрочем, у остроготского тоже. Похоже, славяне воевали и с той, и с другой стороны. Удивляться не приходится: и во Вторую мировую войну не все славяне были вместе: словаки, болгары и хорваты поддерживали немцев. Эти гунны – славяне, продолжает Г.Ценов, под водительством Кубрата, образовали Великую Болгарию. Сын Кубрата Аспарух устроил свою резиденцию к северу от Дуная в месте, которое называлось «Угол». Слово это славянское, значит, Аспарух был предводителем славян (с.69).

Г.Ценов предпочитает употреблять другую форму имени Кубрат – Кроват, отсюда название его книги – «Кроватова Болгария», вариант – Хроват или Хорват (с.22).

Но, как ни ославянились гуннские предки болгар, кое-что от своего монгольского прошлого они сохранили. Прежде всего, свой этноним. Слово «хюн» означает на монгольском языке просто «человек». Кроме того, как отмечает Л.Гумилев, у них сохранился высокий уровень военного дела. Они славились воинскими качествами, и на происхождение от них претендуют не только болгары. В немецком эпосе Аттила (Этцель) фигурирует как германский князь, и в Первую мировую войну союзникам очень нравилось обзывать немцев «гуннами»: это слово использовалось ими как синоним варварства и жестокости. В немецком языке слово «Hüne» означает «сказочный богатырь, великан, исполин». И славянское слово «богатырь» тоже происходит от монгольского батыр, баатор, бахадур. То, что славяне называли так своих героев, не должно удивлять: называли же испанцы своего героя Родриго Диаса де Вивара «Сидом», т.е. считали почетным титул, данный ему врагами-арабами. И слово «баян», как это кое для кого ни прискорбно, тоже монгольское: оно означает «богатый». Герои-богатыри, естественно, были богатыми людьми: они могли больше всех награбить. Баянами, кстати, назывались аварские ханы.

Г.Ценов полемизировал с теми, кто производил этноним болгар от тюркского глагола «булга» – смешивать; болгары, дескать, это «буламач» – «смесь» (с.55). Но в монгольском языке есть слово «бюльгем», которое означает просто общину.

О какой именно «смеси» идет речь, пояснял главный оппонент Г.Ценова, официозный историк тех времен В.Златарский. Кубрат якобы объединил в один народ гуннские племена кутригуров и утигуров (с.55, 57), которые и получили общее имя болгар. Г.Ценов возражал, ссылаясь на византийских историков Феофана и Никифора, которые писали, что Кубрат властвовал над гуннами или гунногундурами (утигурами), болгарами и котрагами, из чего явствует, что болгары, утигуры и котраги это были разные племена (с.55).

Эти два византийских автора видели в гуннах и болгарах два отдельных племени (с.20). Очень хорошо. Но, с другой стороны, Г.Ценов сравнивал рассказы Малалы (VI век) и Феофана (ум. 817) и подчеркивал, что Феофан буквально списывал у Малалы, с той лишь разницей, что там, где Малала писал «гунны», Феофан писал «болгары». Та же разница между двумя авторами VI века, Прокопием и Иорданом: там, где у первого гунны, у второго – болгары.

Исходя из этого, Г.Ценов предлагает считать гуннскую историю болгарской, а государство Аттилы – болгарским государством и вспоминает опять сына Аттилы Ирника как основателя болгарской династии. Гунны Аттилы, по утверждению Г.Ценова, с конца V века стали называть себя болгарами (с.189-190).

Портретов Аттилы не сохранилось, но, судя по отрывочным сведениям, тип его был отнюдь не монголоидным: узкое, а не широкое лицо, длинный крючковатый нос. В современной России его приняли бы за «лицо кавказской национальности».

Г.Ценову следовало бы все-таки определиться, разные племена гунны и болгары, или это один и тот же народ, только сменивший имя. Мне кажется, болгары были все же особым этносом внутри гуннского союза племен, весьма разношерстного по своему составу, тюркским по происхождению, но ославянившимся до прихода болгар на Дунай. Кубрат создал славянское болгарское государство на территории нынешней Украины.

Но самое интересное начинается дальше. Когда болгары пришли на Дунай, они обнаружили, что за Дунаем уже существует страна под названием Болгария. Это самая сильная и наиболее аргументированная часть исторической концепции Г.Ценова. И в самом деле: приход Аспаруха на Дунай датируется, как мы помним, 679 годом, а между тем, на карте Св. Иеронима (IV век) обозначены вместе «Mesia hec et Vulgaria» (с.37), и присутствие болгар (vulgares) зафиксировано к югу от Дуная уже в IV—V веках (с.19).

Нас не должна смущать разница начальных букв. В латинском языке звуки «б» и «в» различались четко, а греческая «бета» представляла собой нечто среднее и могла развиваться как в ту, так и в иную сторону. Но в нашем языке заимствованное из латыни слово «вульгарный» имеет негативное значение и должно было бы по идее шокировать Г.Ценова так же, как тюркский «буламач». Латинское «vulgus» означало неорганизованную массу, толпу. Римляне могли называть так область со смешанным населением, как евреи Галилею (гелил хаг-гоим) или арабы – Абиссинию, страну, официально называемую так до Второй мировой войны, а после по просьбе местных трудящихся переименованную в Эфиопию, поскольку, как выяснилось, прежнее название означало нечто вроде «сброда».

Так или иначе, но болгары уже в V веке не просто упоминались, как один из народов, живших на Дунае, но играли активную историческую роль. Это был многочисленный народ, которого боялись. Энодий Тицинский (473—521) в похвальном слове Теодориху говорил об этом правителе, что он еще в молодые годы прославился тем, что разбил непобедимых до тех пор болгар (с.26).

Теодорихов вообще-то было два: Теодорих, сын Триара, и Теодорих, сын Теодомира, и оба угрожали существованию Византийской империи. Первый из них, сын Триара, подступал со стороны Адрианополя к Царьграду, а второй занял всю Иллирию вплоть до Эпидамна (Дураццо). Тогда император Зенон (474—491) был вынужден вступить в союз с жившими между Царьградом и Адриатическим побережьем болгарами, чтобы предотвратить вторжение второго Теодориха в Фессалию. Во главе союзной армии был поставлен воевода Сабиниан. Он вынудил Теодориха оставить Македонию и Адриатическое побережье, но не уничтожил его армию, за что недовольный император приказал убить Сабиниана. Теодорих сын Триара погиб, упав с коня, а сын Теодомира помирился с Зеноном и покинул в 488 году Мизию, чтобы вступить в борьбу за Италию. По дороге он разбил в Нижней Паннонии Буса, князя болгар.

Значит, в 488 году болгары населяли не только Македонию, но и Нижнюю Паннонию. Не болгары наткнулись в Паннонии на готов, а наоборот, готы на болгар.

Убитому Сабиниану наследовал его сын, тоже Сабиниан. Епископ Энодий называет его болгарским воеводой.

Теодорих, став королем Италии, задумал присоединить к Италии Сирмий (с.40-41). А у нового императора Византии Анастасия (491—518) начались неприятности с болгарами. В 494 году болгары, жившие в Иллирии и Фракии, совершили набег на византийские земли. Как рассказывает современник тех событий, иллириец Комес Марцеллин, в 499 году Арис, командующий войсками в Иллирии, с 15-тысячной армией и 250 колесницами выступил против болгар, которые грабили Фракию, но потерпел поражение в битве при реке Царта (Чорлу) (с.39-40). Византийцы натравили на болгар князя гепидов Мундо, который стал терроризировать Нижнюю Паннонию и Верхнюю Мизию. Воспользовавшись этим, Теодорих захватил Сирмий, столицу Нижней Паннонии.

Комес Марцеллин рассказывает, что в 505 году при Хоря Марга (Кюприя на реке Морава) состоялась битва между войсками Сабиниана-младшего и Мундо, которого поддерживали готы. По словам Энодия, «столкнулись два народа, которые никогда не страшились смерти. И те, и другие удивлялись, что нашли равных себе, что в роде человеческом готы осмеливаются противостоять болгарам, а болгары – готам. В итоге победили готы, вследствие чего две римские империи вернулись к прежним границам» (с.42-44).

Император Анастасий воспользовался поражением болгар и заключил в тюрьму правителей иллирийских областей. Как рассказывает Иоанн Малала, в их защиту выступил фракиец Виталиан, который занял Фракию, Скифию и Мизию до Одессы (Варны) и Анхиало «во главе великого множества гуннов и болгар». Г.Ценов отмечает, что гунны и болгары рассматриваются здесь как два отдельных племени. Гунны это скифы, которые жили преимущественно к северу от Дуная, в Дакии, а болгары – мизийцы, которые жили к югу от Дуная (с.47-48).

Мизийские болгары, заняв Фракию, дошли почти до Царьграда. Для защиты от них император Анастасий воздвиг стену от Черного до Мраморного моря.

При императоре Юстине (518—527) Виталиан из бунтовщика снова превратился в официальное лицо, но Юстиниан, племянник Юстина, видя в нем соперника, приказал его убить и после смерти Юстина сам занял трон.

Уже при Юстиниане на византийском горизонте появился новый враг – авары. Г.Ценов, полемизируя со своим главным оппонентом, В.Златарским, отрицает, что авары были тюрками и пришли из Азии. По его мнению, «турками» ошибочно называли славянское племя туричей, которое жило в Норике (с.57, 61). Византийский автор Феофилакт Симоката делил авар на «настоящих» и «лжеавар». Настоящими он считал вышеупомянутых «турок». Настоящие авары покорили многочисленный угорский народ, который жил на Дунае. Часть его бежала к гуннским племенам, которые, приняв этих угров за авар, осыпали их подарками. Те, смекнув, что быть аварами выгодно, тоже стали называть себя аварами. Так появились лжеавары (с.61-62).

Г.Ценов связывает этноним «авары» с геродотовыми омбриками и с омбронами, которых упоминал во II веке Птолемей как жителей Западной Дакии или Паннонии (с.58).

Кем бы ни были авары, но они заключили союз с мизийцами против Византии. Византийский поэт Писидес, современник тех событий, описывая аварскую войну под стенами Царьграда, которая называется также скифской войной, говорил, что славяне составляли одну партию вместе с гуннами, скифами и болгарами, а мидийцы со скифами – другую (имелись в виду наступавшие на Царьград персы).

Итак, жившие к северу от Дуная славяне и гунны образовывали одну партию, а жившие к югу от Дуная в Малой Скифии и Мизии скифы и болгары – другую. Так же называет эти народы и Феофилакт Симоката в более позднем описании этой войны; мизийцы у него именуются болгарами. Он рассказывает, как византийский военачальник Петр, выступив против авар, дошел до Новы (Свищова) и выслал вперед разведывательный отряд, который наткнулся на тысячу болгар и был разбит.

Сменивший Петра Приск продолжил поход и взял мизийский город Сингидун (Белград), изгнав из него болгар. Итак, мизийцы на территории от Свищова до Белграда назывались в то время (в 588 году) болгарами (с.60).

Борьба эта продолжалась очень долго. Согласно рассказу Феофана, персидский шах двинул армию на Царьград и заключил союз с западными гуннами, «которые именуются аварами», с болгарами, склавенами и гепидами, чтобы они приняли участие в осаде.

В 625 году, когда осаждали Царьград, болгары жили на Дунае и во Фракии до Кубрата и до Аспаруха. Осада не удалась не из-за слабости нападавших, а потому что император Ираклий заключил союз с болгарами против авар (с.62).

Но за шесть лет до этого, в 619 году, как пишет патриарх Никифор, повелитель гуннов прибыл в Византию со своими воеводами и телохранителями. Он был возведен в ранг патриция, его свиту богато одарили. Через него Ираклий пытался вести мирные переговоры с аварами, но безрезультатно. После провала осады аварский князь был особенно настроен против гунно-славян, которых считал виновниками поражения.

Далее у Никифора мы читаем: «В это время Кубрат, внук Органа, властелин гунногундуров, поднялся против аварского кагана и изгнал его из своих земель, после чего отправил посольство к Ираклию и заключил с ним мир».

Итак, авары покорили гунногундуров, но те поднялись против них и изгнали их из своего отечества. А, как пишет Иордан, гунногундуры издревле жили в Дакии и Фракии. О Кубрате его современник, владыка Иоанн Никейский рассказывает, что он рос при императорском дворе в Царьграде и был близким другом императора Ираклия, так что их союз против авар был вполне естественным.

В легенде о Св. Димитрии Солунском, написанной в то же время, болгарского князя, который поднялся против авар и изгнал их, зовут Кувер.

Вторжение авар в Восточную Римскую империю произошло в конце царствования Юстиниана, т.е. около 565 года. Аварское иго до восстания Кувера длилось, согласно легенде, свыше 60 лет. Значит, восстание приходится на 625—630 годы, т.е. Кувер и Кубрат явно одно и то же лицо.

Изгнав авар из Дакии, Кувер перешел Дунай и стал освобождать от греков города (сельские местности были населены болгарами). Он объединил под своей властью все фракоиллирийские или скифские племена.

Болгары стремились захватить Солунь и другие фракийские города, потому что считали их своими. Жители Солуни тоже были болгары, но предпочитали оставаться под властью Византии. В житии Димитрия Солунского эта война называется братоубийственной (с.63-65).

Мы так подробно остановились на этом периоде, потому что на протяжении двухсот лет до прихода Аспаруха болгары уже были активными участниками мировой истории на Балканах. А потом, как говорится в песне, «встретились два одиночества». «Здравствуйте! Мы – болгары. А вы – кто?» «А мы тоже болгары». «Как так?»

В предисловии Здравко Даскалова к новому изданию книги Г.Ценова говорится, что Ценов заимствовал верную постановку вопроса у великого болгарского историка Марина Дринова, согласно концепции которого на Балканском полуострове существовали одновременно два болгарских государства, одно более позднее, но самостоятельное, государство Аспаруха, а другое – более древнее, вассал Византии со столицей в Солуни. Кроме этого, были болгарские земли в нынешней Фракии, включая Адрианополь, которые находились под прямым византийским правлением. Г.Ценов категорически утверждал, что Аспарух вел войны с Византией не ради основания болгарского государства на Балканском полуострове, а ради расширения уже существовавшего болгарского государства на территории нынешней Украины. Одновременно это были войны за освобождение болгарских земель на Балканах от византийского владычества, в первую очередь, за присоединение вассальной Солунской Болгарии к свободной Аспаруховой (с.6).

Болгар Кубрата и Аспаруха, как уже говорилось, можно считать ославянившимися тюрками. А что из себя представляли болгары, жившие в вассальной Болгарии?

Г.Ценов еще в 1907 году опубликовал свою первую работу на болгарском языке, в которой доказывал, что болгары жили к югу от Дуная раньше Аспаруха, что болгары населяли Фракию и Иллирию не только до Аспаруха, но и раньше славян (с.9). Но почему-то главный тезис Ценова, согласно которому болгары вовсе не поздние пришельцы, появившиеся на Дунае лишь в VII веке, а фракийцы, древние обитатели Балканского полуострова, создатели одной из древнейших цивилизаций (с.5), в самой Болгарии был встречен не с восторгом, как следовало бы ожидать, а наоборот, крайне враждебно. Болгарам вообще и именитым ученым противникам Ценова в частности больше нравилось считать себя потомками тюрок, а не фракийцев. Чем это объяснить?

Идея вроде бы заманчивая, но напрашивается предположение, что в аргументации Г.Ценова было одно слабое звено: он не сумел в достаточной степени идентифицировать фракийцев, этих «великих анонимов» истории, как называл их Мирча Элиаде.

Но было бы несправедливым предъявлять в этой связи претензии к одному Г.Ценову: целый сонм ученых мужей до сих пор бьется над этой загадкой, а воз, как говорится, и ныне там.

О том, что болгары это древние фрако-иллирийцы, писал еще в V веке не раз уже упоминавшийся епископ Энодий (с.19). Византийские писатели Феофан и Никифор рассматривали болгар и гуннов как два разных племени и как древних фрако-иллирийцев, но если относительно гуннов можно предположить, что это были туранцы, потому что они некогда пришли из Азии, то этого нельзя сказать о болгарах, которые в древние времена уже жили в их нынешнем отечестве. Г.Ценов сделал отсюда вывод, что болгары это древние фрако-иллирийцы (с.20).

Гунны тут уже начинают мутить картину. А у Прокопия гунны тоже древние фрако-иллирийцы (с.32). Путаницу усугубляет сам Г.Ценов. С одной стороны, славяне у него приходят на Дунай позже, предположительно в начале VI века, когда болгары здесь уже жили (с.5, 20), а с другой стороны, как мы уже знаем, гунны, славяне, болгары и фракийцы это всё у него «скифские племена» (с.23). Если все – славяне, то как славяне могли придти после славян?

Знаменитый болгарский лингвист В.Георгиев в своей работе «Фракийцы и их язык» доказывает, что фракийский и болгарский языки возникли на общей основе; они сходны по морфологии, фонетике и словообразованию, а также по образованию личных и фамильных имен. В.Георгиев, безусловно, большой эрудит, но это лингвист крайне предвзятый и тенденциозный, он начинает свои исследования с готовой идеи и стремится всеми способами ее доказать, а не делает выводы на основании изучения материала. Так, когда дана была команда критиковать Марра, В.Георгиев стал громить его концепцию о «яфетической» семье народов в Средиземноморье и огулом записывать в индоевропейцы всех, кого Марр, тоже огулом, записывал в «яфетиды».

В моей работе «Заратустра говорил не так» я упоминал о теории «чернового варианта» С.П.Толстова. Этот выдающийся советский археолог отметил, что в континентальной Европе все кельтские языки превратились в романские. Эта закономерность определялась, по его мнению, значительной структурной и материальной близостью кельтских и италийских языков. Ту же закономерность он видел в отношениях между славянами и фрако-иллирийцами, но счел нужным оговорить, зная наклонность публики определенного пошиба к вульгаризации, что нельзя ставить знак равенства между фрако-иллирийцами и славянами. Это хотя и близкие к славянским, но не славянские языки. Предки тех и других народов могли жить вместе в области Трипольской культуры (Трипилля по современной украинской терминологии). И я пришел к выводу, что их длительное сосуществование позволяет нам видеть именно во фракийцах, а не в индо-иранцах и не в германцах наиболее родственную славянам индоевропейскую группу[11].

Да и сам В.Георгиев в работе «Фракийский язык» (София, 1957) убедительно доказывал, что фракийский язык это совершенно самостоятельный индоевропейский язык.

Встает другой вопрос: насколько правильно мы поступаем, когда пишем через черточку «фрако-иллирийцы»? Допустимо такое написание, или речь идет о разных этнических группах?

Формирование фракийской этнокультурной общности большинство исследователей относит к началу раннего железного века. Народы предшествующего периода, в частности, носители культуры Ноа и Кослоджени, тесно связанные с племенами Северного Причерноморья, рассматриваются как вошедшие во фракийскую общность, но еще не фракийцы. Резкая смена культур в XI—X веках до н.э., которые наблюдают исследователи в Карпато-Дунайском районе, является убедительным аргументом в пользу такого вывода, свидетельствуя о появлении здесь нового населения. Именно это пришлое население и считается основным ядром северных фракийцев, ассимилировавших местные племена. Пришельцы мигрировали с территории нынешней Западной Украины и Молдавии[12].

Зато иллирийцам отводил огромную роль в истории Европы Карл Шухардт, автор классического труда «Древняя Европа, развитие ее культур и народов», издававшегося в Германии в 1918, 1926, 1935 и 1941 годах. В этой книге много рассуждений о расах, но Отто Рехе холодно отмечал, что Шухардт не был специалистом в области расологии. Однако и для специалистов еще много неясного и в классификации балканских рас, и в их истории.

Так Ганс Ф.К.Гюнтер, как мы помним, считал, что во всей юго-восточной Европе сосуществуют динарская и переднеазиатская кровь, однако многие ученые до сих пор оспаривают правильность выделения динарцев в особую расу, а что касается переднеазиатов, то, как писал О.Р.Герни в своей книге «Хетты» (М., Наука, 1987, с.188), в III тысячелетии до н.э. в Анатолии преобладал долихокефальный тип, во II тысячелетии долихокефалов и брахикефалов было примерно 50:50, да и то эти брахикефалы принадлежали к альпийскому типу, и лишь в I тысячелетии появляется (с Кавказа) переднеазиатский тип (Герни называет его «арменоидным»). Так что изначально этот тип не участвовал в процессе расового смешения на Балканах и принимать во внимание следует только три расы: средиземноморскую, альпийскую и нордическую.

В эпоху энеолита (IV—III тысячелетия до н.э.) от Дуная до Китая были распространены так называемые поселения расписной керамики. Они существовали на Украине (Триполье), в Румынии, Болгарии, Югославии, Греции. В Германии, Франции и ряде других стран Европы расписной керамики не было; для них характерна ленточная керамика. В дунайских странах и на крайнем западе Украины, в верховьях Днестра, оба типа керамики сталкивались[13]. В бронзовом веке (II тысячелетие до н.э.) Южную Швецию, Данию, Германию, Польшу, Чехословакию, Австрию, Венгрию, Северную Югославию и Правобережную Украину заняли племена шнуровой керамики[14].

Племена линейно-ленточной керамики были авангардом продвижения индоевропейцев с их причерноморской прародины на запад. Исследователи довольно единодушно видят в них предков кельтов и италийцев; В.Георгиев добавляет к ним венетов, В.Даниленко – иллирийцев[15].

Вышеупомянутый К.Шухардт неоднократно именует культуру ленточной керамики иллирийской[16] и подчеркивает, что индоевропеизация Европы была делом трех великих народов: германцев, иллирийцев и кельтов (с.346). Иллирийцы приняли активное участие в первой индоевропеизации Греции; их спиральный стиль господствовал в Микенах (с.Х). Первая волна с Севера в III тысячелетии до н.э., ахейская, принесла с собой многое из культуры ленточной керамики. Она стала основой Микенской культуры, но в ней проявлялись и средиземноморские элементы (с.253-254). Италию индоевропеизировали тоже иллирийцы, пришедшие из Паннонии (с.340).

Но, с другой стороны, он называет культуру ленточной керамики доиндоевропейской, датирует ее индоевропеизацию только III периодом Винча, а до этого считает возможным говорить только о «протоиллирийцах» (с.180).

Другой немецкий автор, Г.Хеберер, писал, что носители линейно-ленточной керамики принадлежали к средиземноморской расе и не были индоевропейцами[17].

К.Шухардт выходит из положения, различая в области ленточной керамики, внутри Дунайского круга, по его мнению, одного из трех центров древнеевропейской культуры[18], два типа керамики, принадлежавшие двум совершенно разным народам: один тип – со спиральным меандром, другой – пунктирная многолинейная хинкельштейнская керамика, названная так по месту находки близ Вормса. Оба типа сталкивались в среднем течении Дуная, Вюртемберге, Баварии, Австрии и Чехии, распространялись на Венгрию, Боснию, Сербию, по Рейну, Одеру и Висле. Первый тип имел скорее южноевропейский характер, второй – североевропейский (с.165, 166, 168).

Нетрудно заметить, что контактные зоны приходятся как раз на те области, где Ганс Ф.К.Гюнтер помещал динарскую расу, которой приписывал слишком широкий ареал распространения. По мнению К.Шухардта, динарская раса – это смесь «альпийцев с кем-то» (с.344). Да понятно с кем: с нордической расой.

Вот эта смесь и была теми самыми иллирийцами, которые осуществляли первую индоевропеизацию Греции. На каком языке они говорили, сказать трудно, но, возможно, его реликтом является современный албанский, занимающий особое место в индоевропейской семье.

Как мы помним, Ганс Ф.К.Гюнтер писал о сосредоточении динарской расы между рекой Вардар и Салониками. Это территория Македонии, которую болгары не без оснований считают частью Болгарии, искусственно от нее отторгнутой.

Сердцевиной Иллирии К.Шухардт называет Дарданию, столицей который был город Ниш (с.267), находящийся в Южной Сербии, недалеко от болгарской границы. Дардан – один из прародителей троянцев. К.Шухардт различает Трою I, основанную пришельцами из Фракии и Иллирии, и Трою II – совершенно иной мир пеласгов, каров и лелегов, носителей культур Киклад и раннего Крита (с.266-267).

К.Шухардт знал, что слово «пеласги» было у греков общим названием догреческого субстрата (с.253), но забыл об этом, когда писал, что «языки иберов, лигуров, этрусков, критян, пеласгов, лемносцев, очевидно, не имели ничего или очень мало с индоевропейскими» (с.250-251). «Пеласги были именно общим названием, под этим словом понимались и неиндоевропейские средиземноморские племена, и участники первой волны индоевропеизации.

К.Шухардт обращает внимание на напряженные отношения между защитниками Трои Гектором и Энеем. Эней вел свое происхождение от Дардана, и в его родословной встречаются фракийские и иллирийские имена, а в родословной Гектора одни имена греческие, другие неясного происхождения (с.267-268). Отметим, что К.Шухардт тоже писал слова «иллирийско-фракийский» через черточку (с.116). Фракийцы упоминаются у Гомера в числе защитников Трои, так что они явно были участниками еще «первой волны», что же касается ранее упомянутой миграции XI—X веков до н.э., то она, похоже, соответствует описанному Геродотом бегству киммерийцев от скифов. Но говорили иллирийцы и фракийцы на разных языках.

Но при всей их разности, они относились к одной группе индоевропейских языков, которую лингвисты называют группой «сатем», а в нее входят и албанский, и фракийский, и славянские, и балтийские, и индоиранские языки.

Когда произошел разрыв между нею и группой «кентум» (греки, италийцы, кельты, германцы)?

К.Шухардт прямо как военный историк описывает экспансию племен шнуровой керамики из Германии на юго-восток, их борьбу с племенами ленточной керамики как борьбу германцев с дунайскими народами и подчеркивает, что это было не мирное проникновение, а завоевание (с.VIII).

К.Шухардт считал Тюрингию эпицентром распространения «настоящей нордической расы» с такими характерными признаками как крайняя долихокефалия, очень узкий череп, узкое, высокое лицо и развитый затылок. Тип этот распространялся на север, на юго-запад, на восток и юго-восток – в Польшу, Чехию, Венгрию, на Балканы, в Грецию и Малую Азию. К.Шухардт не отождествлял этот тип с германцами, поскольку к нему принадлежали и кельты, которых древние долго путали с германцами, но ошибочно связывает с ним «начало индоевропеизации» (с.161-163). Это не было начало индоевропеизации, поскольку племена ленточной керамики тоже были индоевропейцами, а начало раскола среди индоевропейцев, первый германский Drang nach Osten.

Восточная Германия даже в те древние времена входила в состав «восточного блока»: в ней преобладала ленточная керамика, которая также оставила очень много следов в устье Вислы; Нижнюю Силезию тоже плотно заселяли племена ленточной керамики. Когда их вытеснили из южной и восточной Германии, они ушли в Паннонию и Иллирию, но и там их не оставили в покое, судя по слоям культуры Винча, в 30 км к востоку от Белграда (с.183, 184, 189).

Борьба продвигавшихся германцев с медленно отступавшими племенами ленточной керамики продолжалась и в бронзовом веке в Восточной Германии, Чехии и Венгрии (с.233). К.Шухардт доказывает, будто и Лужицкая культура на территории нынешней Польши была не «иллирийской», а германской, хотя и знал, что германцы в тех местах были людьми пришлыми (с.238, 241, 248).

Итак, в доисторические времена на территории Европы бушевала уже самая настоящая «мировая война», – не знаю только, каким порядковым номером ее обозначить, – «нулевая», наверное. Передовым отрядом нордических агрессоров были греки. А на чьей стороне сражались предки болгар, фракийцы? Они, как мы знаем, защищали Трою, значит, воевали на стороне «восточного блока».

Но, еще раз напомним, в XI—X веках до н.э. этнический состав фракийцев изменился. В какой степени «новые» фракийцы могли считать себя потомками «старых» и гордиться их подвигами?

Если речь идет действительно о беглых киммерийцах, то похваляться тут нечем. Этот народ не стал защищать родную землю, а предпочел покинуть ее без боя. Г.Ценов приводит указание Прокопия, что люди, которых в древние времена называли киммерийцами, теперь (т.е. в VI веке) называют утигурами. Киммерийцы, по словам Ценова, это древний скифский и фракийский народ, который жил во Фракии, у Босфора. Сравнивая данные Прокопия и Иордана, Ценов заключает, что болгары это древние фракийские киммерийцы и что в VI веке славяне жили к северу, а болгары – к югу от Дуная[19].

Киммерийцев, т.е. кимров, можно рассматривать как кельтскую составляющую болгарского этноса. О кельтах же древние авторы сообщали, что они смело бросают вызов грядущей опасности, но присутствие духа изменяет им, когда опасность близко. Это очень похоже на поведение геродотовых киммерийцев.

И еще: индоевропейские языки Западной Европы превратились из синтетических в аналитические, очевидно, под влиянием кельтского субстрата. Из славянских языков такую же эволюцию проделал только болгарский: не по той ли самой причине?

Найден Шейтанов с горечью отмечал, что все соседи болгар вели великодержавную политику, а болгары только отступали, только теряли[20]. Что это: проявление киммерийского характера? Зато Н.Шейтанов восхищался одаренностью болгар в сфере религиозного творчества: тоже, кстати, кельтские качества. В своей статье о болгарском народе Н.Шейтанов писал, что его физические черты сложились под южными и северными влияниями. Южная, средиземноморская раса влияла через доисторические народы, такие как крито-микенцы, переднеазиаты, египтяне и др. От них болгары унаследовали черные глаза. Нордическую расу представляли древние фракийцы и славяне – от них у болгар русые волосы. Праболгар Н.Шейтанов, под влиянием Марра, считал «яфетидами»[21].

Разные расовые компоненты, по мнению Н.Шейтанова, в болгарском этносе гармонично сочетались; гармонична и психология болгар[22].

Н.Шейтанов в расовых проблемах совершенно не разбирался, и здесь, конечно, налицо явная идеализация. История независимой Болгарии изобиловала бурными событиями и была далека от гармоничности, а что касается психического склада болгар, то Г.Ценов, измученный полемикой, сетовал, что болгарин скорее удавится, чем признает заслуги другого болгарина[23].

История с двумя Болгариями напоминает, как мне кажется, происхождение названия «Русь» в результате слияния двух похожих слов: иранского этнонима «рос» и норманнского слова, обозначавшего, собственно, дружину, но тоже принятого за этноним малограмотными переводчиками тех времен, вроде нынешнего Дугина. Так и болгары, народ тюркского происхождения, успевший ославяниться по пути через Украину, встретили на Дунае Болгарию (Вульгарию), фракийско-киммерийскую смесь, и говорившую, вероятно, на какой-то смеси языков, как часто бывает в подобных случаях. Так что солунские болгары, предпочитавшие византийскую, а не болгарскую власть[24], были, надо думать, все же не вполне болгарами.

А нынешние болгары – вполне ли они болгары? Болгария опять оказалась в лагере врагов России; в числе стран, вооружавших Грузию, фигурирует и Болгария. На вопрос, кто такие болгары, должны ответить они сами. Их только следует предостеречь от того, от чего предостерегал украинцев Т.Шевченко в своем сатирическом послании «И мертвым, и живым, и нерожденным землякам моим»:

«А кто же ты сам? – Пускай немец

Скажет; мы не знаем».

«Немец скажет: Вы монголы! – Монголы! Монголы!»

«Немец скажет: Вы славяне! – Славяне, славяне»

Ссылками на тюркское происхождение можно объяснить противопоставление себя славянству, но отнюдь не тягу к Западной Европе. То ли дело киммерийцы-кимвры! Когда-то кимвры вместе с тевтонами шли на Рим – вот мы и идем до сих пор вместе с тевтонами, слушаем, что «немец скажет».

А зачем ждать, что скажет немец? Лучше прислушаться к тому, что сказал славянин, болгарин Найден Шейтанов: «Славянин находит себя, когда становится предателем Европы»[25].

А.М. Иванов

3 сентября 2008, Москва

---

[1] Г.Ценов. Назв. соч., с.75.

[2] Там же, с.31.

[3] Там же, с.74-75.

[4] Там же, с.73-74.

[5] Там же, с.176.

[6] Там же, с.51.

[7] Г.Ф.К.Гюнтер. Избранные работы по расологии. М., Белые альвы, 2002, с.201-202.

[8] Г.Ценов. Прокоповы гунны и Феофановы болгары. Цит. соч., с.221.

[9] Открытие Хазарии. М., Наука, 1966, с.99.

[10] Г.Ценов. Цит. соч., с.20, 190.

[11] Сб. «Рассветы и сумерки арийских богов». М., Белые альвы, 2007, с.53.

[12] А.И.Мелюкова. Скифия и фракийский мир. М., Наука, 1979, с.14-15.

[13] А.В.Арциховский. Основы археологии. М., 1955, с.61-62).

[14] Там же, с.72-73.

[15] Рассветы и сумерки... с.29.

[16] Carl Schuchhardt. Alteuropa… 4-е изд. Берлин, 1941, с. IX, XI, 179.

[17] G.Heberer. Rassengeschichtliche Forschungen im indogermanischen Urheimat. Jena, 1943. S.47, 48.

[18] К.Шухардт. Цит. соч., с. VIII.

[19] Г.Ценов. Цит. соч., с.57-58.

[20] Балкано-българският титанизъм. Изд. «Захарий Стоянов», София, 2006, с.381.

[21] Н.Шейтанов. Цит. соч., с.95.

[22] Там же, с.95, 96.

[23] Г.Ценов. Цит. соч., с.152.

[24] Там же, с.65.

[25] Н.Шейтанов. Статья «Судьба славянства», написанная в 1930 г. «Балкано-болгарский титанизм», с.514.

---

ПРИЛОЖЕНИЕ

Живко Войников

Явления искусственной деформации черепа у протоболгар

Первые искусственно деформированные черепа (ИДЧ) были описаны в Перу с начале XIX в. Европейские ученые тогда считали, что это явление – одно из чудес «Нового Мира».

Но в 1820 г. череп со следами ИДЧ был найден в Австрии. Находкой владел граф Брейнер, который предоставил информацию по черепу (зарисовки и пр.) в разные музеи Европы под названием «Череп Авара», потому что он был найден в руинах аварского укрепления. Шведский антрополог и анатом Адольф Ретциус сделал первое анатомическое исследование этого черепа. Тогда считали, что это перуанский череп, по случайности попавший в Австрию. Но аналогичный череп нашли в каменоломне Вены в 1846 г. и также назвали аварским. Потом были найдены и другие черепа с ИДЧ в других районах Западной Европы; их произвольно объявляли «сарацинскими», «франкскими», «хелветскими», «кельтскими», «готскими», «гуннскими», «татарскими» и т.д.

В первой половине XIX в. черепа с ИДЧ нашли и в России, но они практически остались неизвестны для ученых Западной Европы. Только в 1860 г. К.Э. Бер опубликовал свое исследование трех деформированных черепов из Керчи, которые тоже объявлялись аварскими. Когда и как было сделано это открытие – неизвестно, но в 1826 г. они стали притягивать любопытствующих к Керченскому археологическому музею. Археолог-любитель, начальник керченской таможни француз Дебрюкс считал, что эти черепа принадлежали, по сообщению Гиппократа, сарматскому племени, «макрокефалам» (большеголовым). В 1832 г. французский исследователь Дюбуа де Монпере высказал предположение, что керченские черепа были «киммерийскими». В 1867 г. нашли еще два деформированных черепа в устье р. Дона, а в 1880 г. – на берегах Волги, в районе г. Самары. Правильная датировка находок позволила антропологу Д.Н. Анучину в 1887 г. предположить, что явление ИДЧ распространилось из Поволжья в Европу. (АЗ-ИДЧ). Позднее, в наше время, были найдены черепа с ИДЧ в Средней Азии, Синцзяне, Бактрии, на Кавказе, в Молдове, Паннонии, Болгарии, Чехии, Словакии, Венгрии, Германии, Швейцарии и в других европейских странах; находки в основном относились ко времени Великого переселения народов.

Искусственная деформация черепа представляет собой целенаправленный метод продолжительного внешнего механического воздействия на голову растущего ребенка, его применяли так, чтобы голова росла и как было задумано, и сообразно естественному развитию. Для этой цели накладывали давящую повязку, которая обеспечивала башнеобразное развитие черепа. ИДЧ – очень древний ритуал, связанный с религиозными представлениями, считавшийся знаком аристократизма и признаком представителя сообщности, в которой его практиковали. С анатомической точки зрения, ИДЧ сокращает черепной диаметр, увеличивая высоту черепа, но с изменением формы головы не теряется объем черепной коробки. Венечный шов деформированного черепа, связывающий две части фронтальной кости, сохраняется и в зрелом возрасте, а у нормальных черепов он исчезает после окончания роста человека. У людей с деформированными черепами не наступают нарушения функций мозга, потому что его целостность не нарушается с изменением формы. У людей с ИДЧ вполне нормальные мозговые функции, как и у других представителей популяции с неизмененной формой черепа.

Изучение этого явления очень важно для археологии, потому что оно представляется маркером древних миграций и обозначает наличие родственных связей популяций, практиковавших ИДЧ. Картографирование мест, где находили черепа с искусственной деформацией, способствует прояснению территорий, где расселялись степные племена в Средней Азии (Ходжаев Т.К., 1966, 1983), и передвижения позднесарматских племен в Западную Европу в эпоху Великого переселения народов (Кузнецов В.А., Пудовин В.К., 1961). (АЗ-ИДЧ).

Самый ранний случай ИДЧ описал Trinkaus в 1983 г. на примере неандертальского черепа (50 000 лет) из пещеры Шанидара в иракском Курдистане. Большинство ученых считают это следствием заболевания.

Преднамеренная ИДЧ была открыта среди неолитических захоронений в Австралии, Новый Южный Уэльс (13 000 лет). (Brown P., 1981, Artificial cranial deformation: a component in the variation in Pleistocene Australian Aboriginal crania. Archaeology in Oceania 16:156-167. http//www-personal.une.edu.au/-pbrown3/Brown%2081.pdf). В Южной Америке ИДЧ также практиковалась в неолите, преимущественно на территории современного Перу.

Самые древние черепа с ИДЧ в районе Средиземноморья и Ближнего Востока тоже из неолита (Йерихон, Хирокития), халколита (Библ, Сейн-Хоюк), железного века (Лахиш) (Arensburg B., Hershkovitz J., 1988).

В.А. Шнирельман (1984) считает, что обряд отделения черепа при захоронениях возник не позднее VIII тыс. до н.э. При этом наблюдаются глиняные маски, окраска охрой черепов, в глазных щелях были раковины – в большинстве на женских захоронениях, – факт, показывающий, что в сообществах существовал матриархат. В неолитических захоронениях из Йерихона (VII тыс. до н.э.) также найдены черепа с ИДЧ с масками на лицевой части (Авилова Л.И., 1986), что показывает развитие культа поклонения носителям ИДЧ. Найденные на территории Ливана, Кипра и Крита черепа с ИДЧ датированы IV-II тыс. до н.э. (Ozbek M., 1974), (Hershkovitz J., Galili E., 1990). В результате сравнительного исследования 15 мужских черепов в возрасте 8140±120 л., найденных при раскопках древних поселений, расположенных в 10 км южнее залива Хайфы, считается, что первая колонизация о. Кипр неолитическими племенами произошла с ближневосточного побережья (сравните название Кипр с кадским kipru – берег).

Черепа с ИДЧ времен неолита открывали и на территории Франции (Pereira da S.M.A., Cussenot O., 1989; Maureille B. et al., 1995). Согласно P. Messeri (1963) черепа с ИДЧ находили в Италии с эпохи бронзы. (АЗ-ИДЧ).

Согласно мнению Дж. Фрейзера (1984), именно Библ (Библос) в Сирии и Патос на о. Кипр являются «центрами возникновения мифа об Адонисе и торжественных ритуалов посвященных этому богу». Поклонение Адонису «имеет поразительное сходство с культом Осириса», что указывает на аналогию египетского Осириса с Адонисом. Выдающееся значение среди древних народов Ближнего Востока имеет культ Великой Богини-матери, покровительницы материнства и плодородия. Жители Библа и Патоса поклонялись Афродите, точнее, ее ближневосточному аналогу – богине Астарте. Библ был «священным местом, религиозной столицей» этого культа. В больших храмовых комплексах, посвященных Астарте, был большой конусообразный обелиск – священный знак этой богини. Богиня-матерь воплощала производительные силы природы, а конусообразные обелиски символизировали мужское начало – фаллос. Ритуал представлял символический половый акт, в который богиня вступала с Адонисом-Ваалом-Осирисом. Роль Адониса исполнял царь страны, являвшийся и верховным жрецом. Предполагается, что именно продолговатая форма черепа была знаком Астарты, и поэтому первыми начали практиковать ИДЧ жрецы культа. Широкое распространение обычая в Средиземноморье подтверждается изображениями дочери фараона, религиозного реформатора Эхнатона на стенописи в его дворце в Амарне. Голова принцессы также продолговата. С деформированными черепами были также фараон Тутанхамон (предполагается, что он сын Эхнатона, от второй супруги, митанийской принцессы Кии) и царица Нефертити (первая супруга Эхнатона), как это видно из сохранившихся бюстов. До времени Эхнатона (ок.1372-1354 гг. до н.э.) ИДЧ не практиковалась в Египте, во время же XVIII династии (ок.1567-1320 гг. до н.э.) культ Астарты и Адониса получил широкое распространение на берегах Нила, а вместе с ним и ИДЧ. (Intentional Cultural Modifications to the Skeleton. Granial Deformation. Nicolette Parr – http://www.clas.ufl.edu/users/nparr/indexfiles/Page398.htm).

Фаллическая форма производилась через ИДЧ и символизировала Богиню-мать, что являлось кастовым знаком принадлежности к самым высшим жреческим сословиям, к которым и принадлежали ее жрицы. (АЗ-ИДЧ).

Этот культ очень древний, и появился он первоначально не только на Ближнем Востоке. В пользу этого говорит наличие аналогичных находок черепов с ИДЧ в Перу и Австралии. Нет путей, по которым это явление могло распространиться до этих земель из Ближнего Востока около IV-II тыс. до н.э. Ясно, что культ существовал еще на заре формирования человеческих сообществ (10-20 тыс. лет тому назад), до первоначальных заселений этих континентов.

Самые древние находки черепов с ИДЧ в Перу датированы II тыс. до н.э. (Bjork A., Bjork L., 1964; Cabanis E.A., Jba-Zizen M.T., Delmas A., 1971; Angeles S., 1974; Pardini E., 1974; Hanzkel B., 1977; Burger E., Ziegelmayer G., 1982; Tommaseo M., Drusin A., 1984; Anton S.C., 1989), найдены черепа с ИДЧ в Мексике (Comas J., Marquer P., 1969), Эквадоре, (Munizaga J.R., 1976), на Кубе (Rivero de la C.M., 1962), в Северной Америке (Bennet K.A., 1961; Ossemberg N.S., 1970; El-Najiar M.Y., 1977; Gottlib K., 1978, Roceek T.R., Speth J.D., 1986), на Антильских островах и в других районах (Tacoma J., 1964; Gerhardt K., 1974; Grupe G., 1982, 1984, 1986; Bouville C., 1988).

Вторым тысячелетием до н.э., по данным Т. Трофимовой, датируются ИДЧ, найденные в южнорусских степях; явление было распространено у носителей катакомбной археологической культуры, которая считается принадлежностью древних индо-иранцев. Черепа с деформацией находили в катакомбных захоронениях Нижнего Поволжья, поречьях рек Кубани, Маныча и по нижнему течению Дона. Е.В. Жиров исследовал феномен ИДЧ и сделал вывод, что «древние кругово-деформированные черепа относятся ко II тыс. до н.э., и что находки ограничены областями южнорусских степей». В начале I тыс. до н.э., отметил автор, следы ИДЧ не устанавливаются, а начинаются только в захоронениях с I-V в. до н.э.: на территории (бывшего) СССР наблюдается внезапное широкое распространение ИДЧ, которое потом постепенно исчезает. Е.В. Жиров исследовал известный к 1940 г. краниологический материал и сделал вывод, что явление распространилось с востока на запад и связано с движением гуннов (если точнее, с Великим переселением народов).

В Южной Сибири явление ИДЧ появилось с окуневской археологической культурой (знак индоевропейского происхождения обычая в Средней и Центральной Азии показывает связь окуневцев с катакомбной культурой) (ТТ-ИЭПМ, стр. 179). Эта культура получила название по имени местности Окунев улус в Южной Хакасии, где в 1928 г. С.А. Теплоухов открывает и исследует первый могильник. Ее носители были второй индоевропейской волной, поселившейся в Сибири (после представителей афанасьевской культуры), появились в конце III тыс. до н.э. и существовали до XVII в. до н.э., когда их поглотила третья индоевропейская волна – карасукской археологической культуры. Карасукцы, как полагают многие ученые, происходят из Восточной Европы и Северного Поволжья и представляют миграцию на восток «фатьяновских» племен, носителей тохарских языков (по одноименной фатьяновской арх. культурере, от с. Фатьяново в Северном Поволжье).

В окуневских изображениях на каменных плитах есть стилизованный образ Богини-матери, она также изображалась с продолговатой конической головой. Но с исчезновением этой культуры обычай ИДЧ не прекратился. Позднее его наследовали тохарское и усунское население Синцзяна, происходящее от носителей карасукской археологической культуры, наследницы окуневской. В пользу этого говорят как археологические находки, так и сообщения китайской хроники «Тан-шу» (История Династии Тан), что удлинение головки младенцев через наложение давящей повязки практиковалось жителями «Западного края» от Кашгара до Карашара (так китайцы называли европеоидное население Таримской котловины и Синцзяна) вплоть до V-VI вв., когда началась их ассимиляция древними тюрками (потомками южных хунну и сянбийцев).

Около V-III вв. до н.э. ИДЧ встречается в Приаралье, среди представителей прохоровской археологической культуры. Гиппократ сообщает, что у сарматов-макрокефалов, обитающих около Азовского и Каспийского морей, практиковалось удлинение черепа у новорожденных.

Из анализа археологических материалов, А.Д. Таиров ясно разграничивает несколько волн больших миграций в обратном потоке «восток-запад» из Синцзяна к Приаралью: 1). около VIII-VII вв. до н.э., 2). VI-V вв. до н.э., 3). III-II вв. до н.э. Исходной территорией этих миграций является район Синцзяна, Северного, Северо-западного Китая, Западной Монголии. С появлением ИДЧ наблюдаются и перемены в похоронном обряде, появляются катакомбные, подбойные захоронения и захоронения с «заплечниками», т.е. специальным отсеком (ячейкой) в стенке могилы, также наблюдается перемена оружия, появляются зеркала с валиком.

В V в. до н.э. появляются подбойно-катакомбные захоронения с южной ориентацией в Южном Приуралье. Согласно Р.Б. Измайлову, это связано с происхождением ранних сарматов, племени «саи» из районов совр. Киргизии. Само название саи совпадает с т. наз. «царскими скифами» Геродота. Имя происходит от иранского Xsai – царь, владетель.

В V-IV вв. до н.э. наблюдается одинаковая характеристика археологического материала по целой полосе от Южного Урала, Обь-Иртышского междуречья и Горного Алтая. Основной поток мигрантов передвигается из Синцзяна к Алтаю, через Семиречье на западе, в Средней Азии. Часть из них расселилась на севере, между реками Обь и Иртыш.

Согласно Л.Т. Яблонскому, в самом формировании прохоровской культуры, кроме местных саков, наблюдается и основной приток населения из Восточного Казахстана.

Согласно К.Ф. Смирнову, именно прохоровскую культуру можно рассматривать как археологический исток известных из источников аорсов, названных в китайской географической традиции – Янцаи (ВК-ИА, гл.1).

Согласно Таирову, одной из причин этой миграции является перемена климата, большое похолодание в периоде 650-280 гг. до н.э., которое принудило скотоводческие сообщества искать новые, более благоприятные области для заселения. Другая причина связана с консолидацией китайских царств и их упорной борьбой с народами «хуни и ди» (так китайские хронисты называют европеоидные племена в Синцзяне). Это заставило часть тохарских племен искать более спокойные районы на западе, что создало «эффект падающего домино» и появление синхронной волны переселений, достигающих Восточной Европы (АТ-КВТРСК-ВДИ-1-2006, стр. 132-140). Если посмотрим на три волны, отдифференцированные Таировым, ясно увидим, что первая совпадает с появлением киммерийцев, вторая – с возникновением раннесарматской культуры, а третья с миграцией юэчжей и усуней (так в китайских хрониках назывались племена тохаров и асиев/асианов) и появлением среднесарматской культуры. А вместе с этими волнами закономерно появлялся и обычай ИДЧ. На территории Ферганы нишевые захоронения с подбоями, как и ИДЧ, появляются после II в. до н.э. и связываются с массивным усуне-юэчжийским переселением. Археолог Ю. Заднепровский, сравнивая захоронения с подбоем, описанные китайскими коллегами в Гансу – г. Халадуне, Минкине, с захоронениями в районах р. Или, оз. Иссык-куль и Ферганской долине, открывает большое сходство в похоронных обрядах. Из этих захоронений 80% ямные, они связаны со старыми обитателями, саками, 17% захоронений – подбои, характерные для юэчжей. В районе Исфарина и Ферганской долины он описал больше 300 подбойных захоронений. Он заключает, что этими могильниками очерчена миграция юэчжей в Среднюю Азию (В-MYST). А совместно с этой миграцией в Средней Азии появляется и обычай ИДЧ, очень характерный для кушан – потомков юэчжей. Археологические исследования могильников I-V вв. в Киргизии показывают два типа захоронений: в обыкновенных грунтовых ямах и в ямах с подбоем. Первые считаются типичными для усуней, а подбойные – типичны для кушан. (КО-ИКЭК-САКЭ-1, стр. 123-125). На территории Северной Бактрии (совр. Таджикистана) также исследованы больше 500 кушанских захоронений, сгруппированных во множественных могильниках: Тулхарский, Аруктауский, Коккумский. Находятся они в Бишкетской долине. Бабашовский могильник расположен на правом амударьинском берегу.

Захоронения располагаются несколькими группами:

1. Нишевые захоронения с подбоем с восточной ориентацией.

2. Нишевые захоронения с подбоем с западной ориентацией.

3. Грунтовыезахоронения без подбоя. 4. Камерные захоронения с нишей на дне.

Как показывают изображения, ИДЧ присутствует в среде кушанских скульптур из Халчаяна, эфталитских фигурок из Кайрагача (Фергана), изображений правителей на кушанских и эфталитских монетах.

Около II в. до н.э. – I в. н.э. наблюдается распространение подобного погребального обряда от Синцзяна до Кавказа и Черного моря (ОО-ЭКБО-САКЕ-1, стр. 201-208).

Сходный с кушанскими захоронениями, Кенколский могильник есть в долине р. Или. Встречаются захоронения с подбоями и катакомбами (когда для вхождения в погребальную яму делали импровизированную лестницу, т. наз. дромос). Скелеты были в положении на спине. Антропологически они европеоиды с легкой монголоидной примесью и ИДЧ. Имеются и похоронные маски. А. Бернштам быстро объявил могильник гуннским, но он был аргументированно отвергнут как гуннский С.С. Сорокиным в 1956 г. (ВГ-ЭНСАМ-САКЭ-1, стр. 219-224). Сегодня он считается тохарским или усунским. В.В. Гинзбург и Е.В. Жиров (1949) описали 18 черепов с ИДЧ, датированных около I-II вв.н.э., из этого могильника. На территории Ферганы нишевые захоронения с подбоем, как и с ИДЧ, появляются после II в. до н.э. и связываются с массивным усуне-юэчжийским переселением.

Со II в. до н.э. ИДЧ распространяется в центральных районах Средней Азии. В I в. до н.э. ИДЧ встречается в 37% у населения Среднеазиатского междуречья. После I в. до н.э. процент ИДЧ в Средней Азии, Синцзяне и Южной Сибири резко увеличивается, включит. до VI в. н.э. до 80% из наличествующего антропологического материала могильников. Районы Евразии, где встречается ИДЧ: 1. Семиречье. 2. Среднеазиатское междуречье. 3. Тохаристан (Бактрия) и Кушанское г-во, но отсутствует у авестийцев – земледельческого ираноязычного населения Бактрии, чье происхождение связано с расселением западных иранцев. 4. Восточный Туркестан. 5. Южная Сибирь. 6. Северный Кавказ. 7. Крым. 8. Балканы и Паннония.

У представителей таштыкской культуры I-II вв., наследницы карасукской и тагарской в Южной Сибири, также встречается ИДЧ. Согласно А.М. Малолетко, в мифах и легендах обских угров, манси, селькупов и алтайских тюрков (кумандинцы, хакасы), сохранились воспоминания о старом, европеоидном населении на Алтае, которое называлось аланы, яланы. Они были богатырями со сверхъестественной силой, имевшими много лошадей, закованными в железные кольчуги. Назывались еще и нартами и отличались «острыми головами». Для превращения человека в «ялана», согласно селькупам, надо еще с младенчества придавливать головку повязкой для удлинения головы. Оказывается, топонимы, производные от «алан» встречаются и на востоке, в Южной Сибири, Алтае, Хакасии и Туве. А.М. Малолетко открывает имена рек завершающихся на -дон, -дан, -тон (аланское название рек, совр. осетинское don, аланское dan/tan), напр.: реки – Ардан, Чадон, Тойдан, Куйдан (называвшаяся до 18 в. Кобадан) и озера – Саратан, Ортон, Асратан в Алтае.

В фольклоре шорцев сохранились представления о героях-богатырях, названных аланами, аланами-кижанами (люди-аланы), столь сильных, что они могли перебрасывать молоты через гору Тойнаг-айги. В шорском языке нарт означает богатырь, а нартпак – богатырское сказание. А «нарты» – это сказочные герои, предки совр. осетин на Кавказе, предания о которых составляют т. наз. Нартский эпос. Название «нарт» происходит от общеиранского *nar – мужчина, (рэсп. герой). В шорских представлениях аланы были великанами, одетыми в железные кольчуги, вооруженными длинными копьями, луками и мечами, живущими в укрепленных городах-крепостях. Были у них большие табуны лошадей. Жили они в домах под землей, а мертвых хоронили в нишах, высеченных в скалах, вместе с убитой лошадью (д.п.: подобные захоронения в скальных нишах были типичны для части алан на Кавказе). В сказаниях киргизов также говорится о богатырях, перебросивших камни через горы Алтая, о наличии у них большого количества поминальных камней – менгиров, оставшихся с древности. В фольклоре хантов и манси также фигурируют великаны-богатыри, названные аланами, или менквами (духи), с железными кольчугами и с удлиненными головами (ИДЧ). Кольчуга на груди была красная, а лошади – крылатые. Они имели большие табуны лошадей. Из пленников делали пастухов для лошадей. У убитых врагов отрезали головы, скальпировали, и их скальпы сшивали и привязывали к седлу (д.п.: обычай типичный для юэчжей и алан, вероятно, и для протоболгар; на изображениях воинов на кувшине из клада из Наги Сент-Миклоша также видны отрезанные головы на седле). Они спускались с неба, как духи. Для превращения человека в ялана еще ребенком надо было удлинить череп. Именно эти мифические богатыри «яланы» (аланы) являются носителями таштыкской культуры. Последние реликты из ИДЧ были зафиксированы в Южной Сибири до XVIII в.

По данным А.П. Уманской, на р. Чарыш, притоке р. Оби, у с. Тузгоново в районе Барнаула было открыто захоронение богатого воина. Захоронение в грунтовой яме с подбоем. Костяк принадлежал высокому мужчине ростом 1,87 м, европеоидного антропологического типа с ИДЧ. Похоронный инвентарь состоял из перстня, серьги, длинного меча, застежки от поясного ремня, острых стрел. Наблюдаются аналогии с аланскими захоронениями Восточной Европы и Кавказа. Захоронение датировано около IV в. и принадлежало таштыкскому воину. Находка являет ясный пример восточных пределов аланского мира (АУ-ПЕВПИДКАЗ, сб.ст.,стр.121-163). Захороненный воин принадлежал к мифическим для современных сибирских тюркских и угорских народов людям, но совсем реальным для археологии (богатыри яланы-аланы!) Согласно Малолетко, условные сибирские аланы могут связываться с носителями таштыкской археологической культуры и переходной тесинской культуры (II-I вв. до н.э.), отделяющей таштыкское время от предыдущего тагарского (АМ-АС, ЧП-тд-3-5.02.1997 г.). В Хакасии продолжением этой культуры была сарагашенская культура.

У шорцев и селькупов богатырские легенды имеют два ясных отдифференцированных круга. Первый связан с аланами, имевшими образ жизни, отличный от совр. жителей Южной Сибири. Второй круг связан с матарами, мордарами, которые победили и изгнали аланов (д.п.: племя мордары, вероятно, тюркизированное угорское, родственное с мадьярами, мордвой, существует среди совр. алтайских тюрков). Образ жизни мордарских богатырей такой же, как у шорцев и селькупов. Селькупы считают их своими предками (ГП-ПС). Также существовало и самодийское племя маторы в Саянах, сегодня тюркизированное (АМ-П, стр. 143). Вероятно, историческая ситуация была такой: протоугросамодийцы были в зависимости от старых восточно-иранских обитателей Алтая и Саян, племен алан-асов, потомков саков и тохар. Но пришло время, когда они покинули эти земли, и угро-самодийцы стали владеть ими (землями). Последние представители таштыкской культуры, племена асы/азы были покорены древними тюрками в VIII в.

После VI в. процент ИДЧ снизился в целом в Евразии и начал исчезать в исламскую эпоху. Носители ИДЧ в Евразии были в основном тохары, кушаны, кангары, эфталиты, сарматы, аланы, протоболгары и авары. Обычай начал исчезать с тюркизацией Средней Азии. В Европе (V-VI вв.) появились случаи ИДЧ у франков, германцев и гепидов. Предполагается, что они заимствовали его от алан и авар, а у гепидов – от протоболгар, с которыми имели общее государство в Паннонии.

Франкский король Дагоберт женился на аварской принцессе, после крещения принявшей имя Рахель. В ее честь Дагоберт построил крепость Ла-Рошель. Предполагается, что это заимствование аварских обычаев франками. В Польше и Франции отдельные случаи ИДЧ встречались до XI-XIII вв.

На Кавказе ИДЧ появилась до I в. н.э. Римский хронист Зенобий сообщает, что «Сираки ставят на царский венец власти того, у кого самый высокий рост или самая удлиненная голова. Последнее делали специальными повязками к головке младенца» (ВК-ИА, гл.3). Ясно, что ИДЧ воспринималась как символ знатного происхождения.

Если в сарматских захоронениях I в. до н.э. – I в. н.э. ИДЧ был в 35,7%, т.е. 1/3 исследованных черепов, то в захоронениях позднесарматской эпохи II-IV в. н.э.) черепа с ИДЧ были в 88% случаев (Фирштейн Б.В., 1970). Это ясно показывает, что феномен ИДЧ является одним из самых важных признаков позднесарматского населения (Смирнов К.Ф., 1959). Кроме массового распространения ИДЧ у поздних сармат (аланских племен) наблюдается и схожесть в похоронных ритуалах, которая говорит о формировании единой сармато-аланской сообщности к середине IV в.

М. Мошков указал, что в первой половине II в. началось новое передвижение восточно-иранских племен из районов Северной Бактрии и прилегающих районов Согдианы. Именно в это время прекратили существование Аруктауские, Тулхарские и Кокумские могильники, позволяющие говорить о начале новой миграционной волны из Средней Азии. Этот поток мигрантов достиг сперва Южного Приуралья, затем Волги и Волго-Донского междуречья, что дало толчок формированию позднесарматской культуры. Наступили изменения в похоронном обряде – в виде северной ориентировки, более узких грунтовых ям и более узких подбоев. В Приазовье появились «Т-образные» катакомбы, а в Дагестане – подбойные захоронения. Существование различий в археологических характеристиках западного и восточного ареалов позднесарматской культуры на самом деле показывает процессы инфильтрации новых мигрантов с востока и постепенное смешение и ассимилирование старого близкородственного «среднесарматского» населения (ММ-ДЛВКАС). Какова причина этой миграции? По наибольшей вероятности, активизация кушанской завоевательной политики и максимальное расширение Кушанской державы во время Канишки I, управлявшего в начале II в., в направлении северных областей, прилегающих к южнокангюйским (согдийским) территориям.

Исследования А.С. Скрипкина показывают, что район, из которого началось формирование позднесарматской культуры, – Северозападный Казахстан. В Урало-Казахских степях находился самый восточный ареал этой культуры. Она возникла сразу, потому что не была местной, а являлась результатом миграции. Открываются прямые аналогии с населением, которое оставило подбойно-катакомбные захоронения с широким распространением ИДЧ из могильников Туз-Гир, Тумек-Кичиджик, Кую-Мазар в Средней Азии, в районе Бухары. Время существования этой культуры – II-IV вв. (ТС-ПСКУКС). Ареал позднесарматской культуры вполне совпадает с владениями Янцай/Аланго/Уананшана (так китайские хронисты называют алан из Приаралья) и ясно демонстрирует передвижение кангюйского населения из районов Среднеазиатского междуречья.

Смена имени из Янцая (Аорсы) на Аланя-Уананшана (аланы-хоны) связано с установлением новой династии Уин/Вен/Чжоаву – Сиявушиды. Туаллагов считает, что неверны более старые объяснения Макварта и Бернштама имени Уананшаны появлением гуннов. Используя материалы А.Ю. Зуева, он увидел сходное написание столицы Хорезма, Ху-чен и указанное в «Тан-шу» название Хун-е, вариант Уин, обозначающее управляющий род (племя) у юэчжей (АТ-ВПРА).

Из этих фактов можно сделать следующий вывод: Хун-е (хионы, хиаона, хоны) были управляющим племенем у юэчжей, а управляющий род был Уин (веноуто, веондору, венентери, венендери, внъндур-болгар, внъндури, в тохарском weonduru – самый важный управляющий. Представители рода Уин считались потомками Сиявуша. В «Авесте» хоны/хиаона были самыми известными восточными соседями и врагами авестийской маргиано-бактрийской цивилизации.

Синхронно с китайскими хрониками Дионисий Перигет около 150 г. первый сообщил про народ уны, что оно скифское племя, обитающее между Кавказом и Каспийским морем. Традиционно и ошибочно современные тюркоязычные историки приравнивают их к аттиловым гуннам. Европейские гунны появились на 200 лет позже, а их монголоидный антропологический вид и исключительно примитивный быт производил большое впечатление на греко-римских историков.

Вопрос хонов на Кавказе детально исследован Камилом Тревером, который доказывает что уны Перигета – это хоны армянских историков, они назывались еще масаха-хона, мазгуты, массагеты-хоны. Автор даже показал разницу в написании этнонимов: oovvoi для унов и xoovvoi для гуннов Аттилы. Согласно Плинию масахи обитали от Меотиды до Кераванских гор (Восточный Кавказ) (КТ-ОИККА, стр. 187-198). Согласно Треверу… «кавказское племя, занимающее территорию от р. Самура до р. Сулака и северных степных пространств Дагестана, названное хонами, не надо отождествлять с аттиловыми гуннами». Большая информированность о событиях, в которых участвовали хоны до IV в., не дает оснований обвинять армянских авторов в сочинительстве (МА-ИХ, стр.52).

Лорета Тер-Мкртичян в своем исследовании армянских источников о Средней Азии делает вывод, что везде у армянских хронистов название хоны тождественно с кушанами и эфталитами. Хоны на Кавказе были родственны племенам кушан и более поздних эфталитов (ЛТМ-АИИСА). С археологической точки зрения, как пишет В. Кузнецов, захоронения дагестанских хонов идентичны другим сармато-аланским захоронениям на Кавказе.

С.А. Яценко условно разделил алан на две большие группы:

1. аланы-скифы, более ранняя группа, известны еще как ранние аланы, зафиксированные в источниках I в. как роксоланы, еще во II в. до н.э. по Гаглойти и позднее, согласно Харматта, – 125 г. Согласно С.М. Перевалову, появление народа с именем аланы зафиксировано в период с 18 г. н.э. (год последней редакции Страбона, где он сделал дополнения к своей «Географии», и в этом тексте аланы еще не присутствуют) по 35 г. н.э., когда они были упомянуты в описании борьбы Рима с Парфией за обретение Армении. Появление катакомбных захоронений в Прикубанье во II-I в. до н.э. и на Северном Кавказе в конце I в. представляет этнический индикатор I-II вв., отражает начало аланского проникновения и их политического господства еще до времени, когда они вступили в поле зрения греко-римских авторов. Ранние аланы синхронны с раннекангюйским периодом в истории Среднеазиатского междуречья.

2. аланы-массагеты, более поздняя группа, поздние аланы, зафиксированы в источниках около 135 г. Это аланы, с которыми воевал Ариан в Каппадокии. Название аланы-массагеты происходит из определения Аммиана Марцеллина об «аланах которые были бывшие массагеты». Хронологически они синхронны с позднекангюйским периодом в Среднеазиатском междуречье. Различия в похоронных конструкциях алан с Дона, с I-II вв. представляющих квадратные похоронные ямы, и катакомбных так называемых поздних алан, свидетельствуют о различном происхождении близкородственных групп, известных нам из античных источников с одними и теми же названиями.

Первая группа обитает в более западных районах Кавказа, до районов Дарьяла (перевал «Аланские ворота» или «Сарматские ворота»), а вторые располагаются на территории современного Дагестана в восточных частях Кавказа, севернее перевала Чора (Дербента). Логично, потому что западные пределы Кавказа были раньше заняты «ранними аланами» и более старшими сарматами (сираками, двалами, пагеритами).

С.А. Яценко констатировал полное совпадение в обитании алан-массагетов, унов Д. Перигета и хонов (масаха-хона) армянских хронистов (АС-ВПАВЕ).

После покорения и присоединения Кушанского государства сасанидскими владетелями Арташиаром I и Шапуром I в середине III в., Кангюй сохранил свою независимость. Первые сведения о народе хиониты (хоны) сообщает Аммиан Марцеллин: в 36-57 гг. «Сапор (Шапур) с трудом отбросил в крайние пределы своего царства враждебные народы хиониты и евсены». Макварт расшифровал неясное евсены (euseni) – cuseni (кушаны), но название существует и в Певтингеровой таблице (еусени-скифы), так что подобная интерпретация не может быть принята. Армянские авторы многократно писали о «хонах, названных кушанами», что использовал и Макварт. Но более верно другое решение. Еусени – форма асианы, асы, осет. æsstæ. Также этот автор, А. Марцеллин, пишет, что аланы жили от Кавказа до р. Ганга, т.е. занимали всю Среднюю Азию.

В 359 г. хиониты, побежденные персами, были вынуждены участвовать в походах Шапура II на византийские города Амида (Диарбакр). Здесь А. Марцеллин сообщает имя нового царя хионитов (б.а. хоногуры, которые жили в Сугдайна, рэсп. Согдиана, согласно Ф. Симокату) Грумбат или Крумбат, имя, звучащее очень знакомо для болгарского уха.

Подробное описание автором антропологического типа аттиловых гуннов доказывает, вне всякого сомнения, ошибочность приравнения хионов, хионитов к гуннам.

Описание захоронений показывает обряд трупосожжения, который приводит к аналогии с носителями археологических культур Куня-уаз и Канга-кала на территории поречья р. Сырдарьи и таштыкской культуры в Алтае.

Китайские хроники в V в. сообщают о «Суте, где управляют хуни». Суте обычно (и ошибочно) связывают с Согдианой. «Вей-шу» (История династии Вей) уточняет, что Суте, Сутего – это древняя Янцай (Аланя и Уананшана). «Шофанбейчен» («Описание северных границ Китая» – китайский трактат XIX в.) подтверждает это. Хе Цю Тао объясняет, что Янцай называлась Аланя и Уананшана, а во время Империй Вей – Сутего, т.е. «царство Суте» (в китайском go – царство, держава). Хун-е убили правителя и завладели страной (Янцай). В начале правления императора Вейчен-ди (452-465 гг.) из Сутего пришло посольство в Китай. Их правитель назвался Хуром, а его династия управляла тремя поколениями (т.е. не больше 100 лет). Во время императора У-ди (561-576 гг.), также пришло посольство из Сутего (НК-КИНЮСЦДВ, стр. 180). В VIII в. китайская энциклопедия «Тун-дян» уточняет, что Суте – это страна аланов, и теперь называется Тйо-кйо-монг (Туркмения) (ВБ-СС-2, стр. 260).

Из указанных фактов выясняется, что Суте населяли аланы и хоны, и они занимали земли около Каспийского и Аральского морей. Население Сутего мигрирует в раннесредневековый доисламский Хорезм. По данным Аль Бируни, в 305 г. сменилась управляющая династия в Хорезме. Власть взял Африг (потомки которого управляли до арабского завоевания). Это прямое подтверждение более ранних данных китайских хроник.

К.В. Сальников в «Древнейших памятниках истории Урала» (1952) отмечает, что деформированные черепа встречаются в «70-80% в аланских могилах» (с. 102). ИДЧ он связывает исключительно с аланами. Явление было широко распространено и среди представителей так называемой турбаслинской археологической культуры, которая представляла обитателей района р. Белая в Башкирии, до г. Уфа в V-VII вв. Они потомки приаральских кангар и алан.

Поздние аланы появились на Кавказе после 135 г. и назывались они еще хоны. Они идут из земли около Аральского моря – китайского Сутего, рэсп. Аланя или Аланго (Аланское царство) и Уананшана.

К подобным выводам пришел и С. Толстов: «В IV-V вв. дельте Амударьи с Сырдарьей были центры хионитского государства, которое возникло из древнего сако-массагетского массива с примесью алтайских элементов» (СТ-ДДОЯ, стр. 247). Здесь Толстов открыл следы поселений, которые назвал «болотными городищами», потому что они были построены непосредственно у берега. Надо уточнить, что под сако-массагетами понимаются ранние кангары, которые завладели Среднеазиатским междуречьем во II в. до н.э., а под «алтайским» элементом – надо понимать сродные юэчжам таштыкские племена, представленные племенами асов, хонов, создателями позднесарматской культуры, не исключая, конечно, известной доли угорского, вероятно, и алтайскоязычного населения.

Интересно, что эти племена оставили свое имя в топонимах районов южнее Аральского моря и восточнее сухого русла р. Западная Узбой, простирающихся к пустыне Каракум, а северо-восточнее – Кызылкум. Эти две пустыни разделяет одна из самых низких впадин в Средней Азии, названная Унгуз. Здесь проходил один из самых важных рукавов р. Амударья, который достигал Сарыкамышского озера и потом по руслу р. Узбой – Каспийского моря, включая также теперь сухое русло р. Актама. Здесь вливалась теперь сухая Восточная Узбой, отделившаяся от Амударьи еще в районе Бухары и Чарджоу. Общая длина этого рукава более 500 км (РК-ПСАК). Сегодня эти районы пустынны, но в древности здесь были густые леса и горы, согласно сведениям Хекатея Милетского. Патрокл в 285-282 гг. до н.э. посетил Хорезм и сообщает, что Окс большая, судоходная река, которая вливается в Каспийское (Хирканское) море. Страбон пишет, что Окс вливается в Каспийское море и образует множество водопадов. Плиний сообщает, что Окс была вполне судоходной, и купцы доставляли по ее воде свои товары из Индии до Хирканского моря. Аммиан Марцеллин первый ясно разграничивает Аральское море, названное у него Оксийским болотом, от Хирканского (Каспийского) моря. Он описал две полноводные реки, Араксат и Дима; первая вливалась в Хирканское море, а вторая в Оксийское болото. А. Марцеллин путает известные в греко-римской географической традиции Окс (Амударья) с Яксарт (Сырдарья), а один из притоков Сырдарьи называет Дима. В интересующей нас эпохе именно здесь, по обе стороны Унгуза, находились хребты Большой и Малый Балх(к)ан, которые А. Марцеллин обозначает как Согдийские горы, богатые лужайками, болотами, озерами (ВБ-СОАМ-ЛГ-ТВК). Сегодня они полностью исчезли, затонувши среди песков. Птолемей, как и другие греко-римские авторы, считал Каспийское и Аральское моря одним (Хирканским) морем. Ошибка происходит оттого, что они были плохо знакомы с районами Устюрта и Мангышлака, где жили воинственные дахи, массагеты, аланы, и всегда считали, что у р. Амударьи было только одно устье. А тогда Амударья вливалась в Каспийское море через Узбой, но о других ее рукавах, впадавших в Аральское море, они не знали. В этом отношении показательно описание Каспийского моря, сделанное Помпонием Мелом: «Каспийское море начинается с узкого и долгого пролива, начинающегося с реки. После этого пролива море разделяется на три залива: перед выходом пролива расположен Хирканский залив, влево от исхода – Скифский залив, а вправо, этот называется Каспийский, по имени которого названо и море». Как Хирканский залив П. Мела понимает часть Каспия южнее Апшерона, достигающую Персии, а как Каспийский – северную часть моря, до дельты Волги. Но третьего залива, Скифского, нет. На самом деле это – Аральское море, которое считалось частью Каспийского. Во II в. береговая линия Каспия значительно отличалась от современной. Северный берег был южнее, чем современный, на уровне устья р. Сулак, а дельта Волги была, соответственно тоже южнее, чем теперь. Это надо иметь в виду, прослеживая миграцию аорсов и аланов вокруг Каспийского моря (СВ-ДДА). Поэтому, как пишет Л.Н. Гумилев, все поиски хазарского г. Атил были напрасны, потому что древняя дельта лежит на дне современного моря.

Как сообщает греко-римская географическая традиция, в древности и раннем средневековье эта земля между Каспийским и Аральским морями была богата водами, озерами, лугами и пастбищами, очень хорошими для обитания. Здесь расселились хиониты и отсюда воевали с Персией. Унгуз является тюркизированной формой унгур, унгуры, или оногуры. Так звучало самоназвание хионитов – хоногуры, оногуры, название, очень знакомое для болгарского уха. Ф. Симокатта ясно сообщает в своей «Истории», что хоногуры имели свой город в Сугдайна (Согдиане), называвшийся Бакат. Бакат или Вагкат был крупным городским центром в согдийской области, Уструшане, руины которого расположены у совр. села Вокат, в районе города Ура-тюбе в совр. Таджикистане. Теперь, с 10.11.2000 г., Ура-тюбе называется Истаравшан, что отражает древнее название области Уструшана (в переводе «большая страна»). Само названия Бакат (B’ykt, Bagkat) означает на согдийском «божественный город».

Самый этноним «хион» имеет ясное восточноиранское и аланское (осетинское) происхождение. В авестийском hunu, осет. Иронское xion, дигорское xeuon – сожитель, близкий, друг, родственный и gur – в иранских яз. род, племя, осет. gurуn – рождать, также в кашмирском hyonu – люди, народ, или гипотетическое аланское хъоnaxъgur, хъоnaxъgurtæ – будет означать родственники, люди одного племени, сообщники. Так подтверждается информация китайских хроник для страны Суте, названной еще двойным именем Аланя и Уананшана. В более дальних этимологических аспектах интересные параллели есть в тохарском (б) onolmo – живое существо, человек. Согласно Расмусену и Хилмарсону, исходная прототохарская форма слова была *haolmo, происходящая от древнейшей прототохарской *haonmo, производного глагола *haien – дышать, живое существо, человек, которое тоже протоиндоевропейского корня. Например, в кельтских языках uenos или uenja – означает друг, родственный, как и в осетинском. Корень *hun/hon – человек – имеет ностратический характер, с заимствованием в алтайских и финно-угорских яз. семьях. В хотано-сакском аналог onolmo есть janti – живое существо, человек. Сравнить с китайским идан, одно из названий эфталитов.

Предполагаю, что и Суте является деформированной китайской транскрипцией исходного аланского ææssutæ/æssutæ – асы, или azat, azattæ – свободные люди. Уананшана, считаю, отражает этноним Вен/Уин, уни, они, хони; восточно-иранское xsana – страна, т.е. «страна хонов», как и Уструшана – «большая страна» из осет. stur, istur – большой.

С точки зрения археологии, здесь, в этом районе, на нижнем и среднем течении Амударьи и Сырдарьи открываются наиболее плотно сгруппированные могильники, в которых найдено 80-90% черепов с искусственной деформацией, в периоде II-VII вв. Сама территория Янцай располагалась около Северного Приаралья, которое все исследователи связывают с аланами, являющимися непосредственными северными соседями «земли хоногуров».

Хоны армянских авторов одинаковы с хионитами А. Марцеллина. Во II-III вв. они завладевают Кангюем и проникают в Восточный Кавказ (Дагестан). Миграция была результатом сянбийского и более позднего жужанского давления на европеоидные сако-тохарские популяции в Джунгарии и Алтае. Хоны стали государями Средней Азии, поселились в Уструшане и Хорезме, или по среднему и нижнему Среднеазиатскому междуречью, до прихода близкородственных им эфталитов; новая волна мигрантов, тоже из этих территорий, появилась в начале V в. У них были общее происхождение и язык, и поэтому они быстро слились в единый племенной союз, и их приравняли как средневековые хронисты, так и совр. исследователи. Эфталиты назывались хионы, белые хионы, алхоны, валхоны, уны, белые хуны, хиониты, красные хионы или кермахионы.

По сообщения Мукдаси и Якуба, ИДЧ была распространена среди населения Хорезма в доисламскую эпоху. Хорезмийцы считали это признаком знатности, благородного происхождения, знаком отличия от простолюдинов и других народов, в основном, от тюрков (СТ-ДХ, стр. 274). Аль Бируни сообщает об этом обычае среди населения Ферганы. Страбон сообщает о народе сингины, обитающем в Хорасане и практикующем ИДЧ.

По методу совершения ИДЧ бывает трех видов: круговой или перстневидной, чельно-тыльной и теменной. Первый вид характерен для сарматов из Приаралья и Хорезма, чельно-тыльная имела более восточное распространение, среди тохаров, усуней, кушанов, эфталитов. Третий вид был распространен в Среднеазиатском междуречье и связывается с особенной формой колыбели, которая уплощает тыл младенца от продолжительного положения на спине (ТХ-ОПДГ). У протоболгар встречалась и круговая, и чельно-тыльная ИДЧ.

В Болгарии самая старая ИДЧ, найденная в захоронении т. наз. «Фракийской принцессы» возле г. Враца – 1967 г., датирована ок. IV в. до н.э. (ЙЙ-ВГЧ,стр.150-151). Но ИДЧ не была характерна для фракийцев и дако-гето-дарданских племен. Возможно, «принцесса» была скифского происхождения?

В 1987 г. болгарский археолог Димитр Ил. Димитров сделал сенсационные сопоставления между протоболгарскими захоронениями из г. Девни с захоронениями из Тулхарского могильника, Бишкетской долины, поречья р. Кафирнигана в Северной Бактрии (Тохаристан) II в. до н.э., принадлежащие завоевателям Греко-Бактрии, основателям Кушанской державы – юэчжи-тохарам. Захоронения типичные ямные, с подкопом в одну из стен – подбоем, куда клали умершего. Автор обратил внимание на широкое распространение обычая искусственной деформации черепа (ИДЧ) среди протоболгар, аваров, аланов, кушан, кангаров, хионитов и эфталитов.

Похоронный обряд протоболгар имел несколько разновидностей. Д.Ил. Димитров указал следующие виды протоболгарских захоронений:

1. ямный (с прямоугольной или овальной формой), 2. нишевые с подбоем. Нишу-подбой закрывали каменным слоем, земляной насыпью или деревом. Ориентация северо-западная и западная. Инвентарь состоял из глиняных сосудов, сделанных на гончарном круге. Ритуальная пища состояла из баранины (кости барана), но найдены и кости птицы, теленка, свиньи. Редко встречаются захоронения с лошадью или собакой. В 80% черепа были с цельно-тыльной ИДЧ. (ДД-БСЗЧ, стр.59-60) Захоронения с подбоем, как отмечает Д.Ил. Димитров, типичны для Средней Азии в период кушанского расселения. Широкое распространение получили и захоронения без нишы, с положением умершего на правом боку на дне грунтовой ямы. Автор отметил, что ИДЧ была слабо распространена у протоболгарских племен, обитавших северо-западнее р. Дона – кутригуры, и очень распространена среди племен, обитавших южнее, у р. Кубани и на Кавказе – оногуры, утигуры, оногондуры (венентеры, внындуры или ВННТР) (ДД-ПСЗЧ, стр.98). В Бишкетской долине встречаются захоронения с трупосожжением. У протоболгар также встречаются захоронения с трупосожжением. Обожженные кости помещали в специальные керамические урны, или на дне ямы, в гнезде, сделанном из маленьких камней и кусочков кирпича. Эти захоронения были групповыми (ЖВ-БС, стр.9-14,427). Обряд с трупосожжением в подобном виде был широко распространенным в Кангюй III-VII вв. Корни уводят к Южной Сибири и таштыкской археологической культуре (II в. до н.э. – IV в.).

Для «дунайских» протоболгар ИДЧ также была распространена и в некоторых могильниках достигает 80%. Нишевые, подбойные захоронения аналогичны кушанским из Бишкетской долины (ДД-БСЧЗ,1987 г.).

В Болгарии в рудиментарном виде ИДЧ сохранилась почти до нашего времени, и выражалась в повязке на головке младенца, «да будут уши прилегающие к голове, и да не будет чело выпуклое», согласно народному поверью.

Сегодня ИДЧ встречается эпизодично среди памирских этносов, части туркменов, маленьких народностей хазараи и джемшид, обитающих около Герата в Афганистане. Именно здесь в раннем средневековье жили большие массы эфталитов.

Антропологический анализ протоболгарских захоронений показывает, что древние болгары были брахикранные европеоиды с незначительной монголоидной примесью.

Основной расовый тип, близкий к нему – это раса Среднеазиатского междуречья, известная еще как памиро-ферганский расовый тип. Он существует и теперь у совр. болгар в 60% и определяется как «понтийский». На самом деле «памиро-ферганский» тип – самое восточное распространение средиземноморского «понтийского» типа. Абсолютно необоснованно, вследствие ошибочных представлений о тюркском происхождении протоболгар, «понтийский» тип сов. болгар объясняют «фракийским» наследством. Фракийцы не приняли особого участия в формировании болгарского народа. Совр. албанцы являются настоящими потомками даков, гетов, дарданов и фракийцев, но албанцы узколицы, долихокранны и не «понтийцы».

Памиро-альпийская раса – синоним балкано-кавказской расы – является более крупной группой, в которую входит и памиро-ферганский тип балкано-кавказской расы, или тип Среднеазиатского междуречья, распространенный в горах Памира.

Наблюдается интересная закономерность в населении, начинающаяся с запада из Пиренеев и продолжающаяся на восток через Альпы, Балканы, Кавказ, Копетдаг, Гиндукуш, Памир и Тянь-Шань до Гималаев. Население этого горного пояса отличается некоторыми расовыми особенностями и относится к балкано-кавказской малой (или памиро-альпийской) расе. Переход от индо-средиземноморской расы к балкано-кавказской очень плавный и постепенный, выделяется множество промежуточных вариантов, например, нижнедунайский тип. От южных европеоидов жители гор отличаются очень светлой кожей, некоторым посветлением волос и глаз (часто в сторону рыжеватых оттенков), значительной массивностью, высоким ростом и коренастым телосложением. Также у них очень крупный нос, часто с выпуклой спинкой, повышенный рост волос на лице и теле, крупное, часто очень широкое лицо, характерна брахикефалия (брахикрания). Изменчивость внутри этой расы велика, выделяют множество отличающихся в деталях дискретных вариантов: альпийский тип, динарский (или балканский) тип, кавказский тип, кавкасионский тип, понтозагросский тип, ассироидный тип (сирийско-загросский, или переднеазиатский) и памиро-ферганский тип (иначе, тип среднеазиатского междуречья, или ферганская раса) (http://www.ido.rudn.ru/psychology/anthropology/5.html).

Возникновение «памиро-ферганского» типа давно известно исторической антропологии. Это результат смешения европеоидного брахи- и долихокранного населения Южной Сибири, Северного Казахстана и Восточного Туркестана (потомки афанасьевской, андроновской и карасукской археологической культур из Бронзовой эпохи), земледельческого авестийского населения Бактрии и Согдианы, которое было восточно-средиземноморского долихокранного типа (брахикрания означает более широкое лицо, почти равные продольный и поперечный диаметры черепа, круглоголовость; долихокрания – узкое, продолговатое лицо, подчеркнутый перевес продольного черепного диаметра над поперечным; голова узкая, длинная. У монголоидов характерна мезокрания, с перевесом черепного диаметра над продольным, т.е. плоское лицо).

Формирование памиро-ферганского расового типа происходит на нескольких этапах. У андроновского населения (предки азиатских саков) наблюдалась подчеркнутая брахикрания. Авестийское население (древние земледельческие общности в Бактрии) было восточно-средиземноморского типа, с перевесом долихокрании. У представителей смешанной между андроновцами и авестийцами тазыбагаятской культуры наблюдается самое раннее выявление «памиро-ферганских» антропологических признаков. В VIII-VI вв. до н.э. началось проявление следов монголоидности среди среднеазиатского сакского населения. Оформилось два антропологических центра: Западный, Приуральский, с более слабо проявленной монголоидностью, принадлежащий европейским скифам, и Восточный, Южносибирско-Среднеазиатский – среднеазиатских и алтайских саков. На границе двух эр завершилось окончательное формирование памиро-ферганского расового типа, отражающее начальный старт Великого переселения народов. В следующие века, VI-XIV, постоянно увеличивается монголоидная примесь, связанная с расселением тюрков и татаро-монгольской экспансией. Например, при формировании современных тюркских народностей – казахов, киргизов, узбеков, башкиров – монголоидность более сильно проявлена, а у туркменов, турок, азербайджанцев она значительно слабее. У чувашей, татар монголоидные признаки низкие, соизмеримые со славянскими народами, а у карачаевобалкарцев подчеркнуто европеоидный, кавказский расовый тип, сходный с осетинским. Сравнение между памирскими и равнинными таджиками показывают одинаковую европеоидную основу, но с различной степенью монголоидности, более выраженной у равнинных жителей (ЛЯ-ВЗСМ стр.5-21).

ИДЧ получает широкое распространения и у эфталитов – тохаро-иранских племен, в этногенезе которых приняли участие поздние усуни, тохарские племена из Синцзяна (булоцзы и хуа, йеда), таштыкские племена (сибирские аланы), динлины (протокиргизы или гургары), хиониты (хоногуры, савиры), аланы, кушанское население Бактрии, вероятно, и угорские, возможно, и сянбийские (протомонгольские) элементы. Европейские авары, аварцы на Кавказе и пуштуны в Афганистане являются наследниками эфталитов. Разумеется, проблема с происхождением эфталитов не решена однозначно и много дискутируется в литературе по различным вопросам. История эфталитов вне рамок темы, которую мы рассмотрели. Но надо сказать, что у эфталитов также было широкое распространение обычая ИДЧ. Т. Трофимова анализировала изображения эфталитских владетелей на монетах. Вопреки схематизму образов, ясно подчеркнута продолговатая форма головы, показывающая ИДЧ. Эфталиты характеризовались светлой кожей, белокурыми волосами и голубыми глазами, а на монетах видно, что они имели высокие большие носы, волевые лица, массивную нижнюю челюсть.

В эфталитских захоронениях в Фергане преобладают черепа с ИДЧ. Ритуальные глиняные и алебастровые фигурки умерших также имеют продолговатые головы. Это наблюдается и в эфталитских захоронениях с трупосожжением из Гяур-кала IV-XIII вв. близко от Бухары. Здесь, кроме черепов с ИДЧ, есть сохраненные изображения людей с осуариев (урн) с продолговатыми головами. А.Ю. Якубовский идентифицировал комплекс Гяур-кала со средневековым городом Миздахкан.

Согласно Т. Трофимовой, распространение обычая ИДЧ в Средней Азии передвигается параллельно с распространением осуариев или гнезд (ТТ-ИЭП,стр.185-189).

Как вывод, можно сказать про ИДЧ следующее:

1. Феномен очень древний, с палеолитным происхождением, со времен матриархата, символизирующий культ Богини-матери.

2. В Евразии феномен ИДЧ появился первоначально на Ближнем Востоке около IV-II тыс. до н.э., но потом, в следующие века, исчез. Параллельный очаг ИДЧ возник в ареале катакомбной археологической культуры, в районе р. Кубани, Дона, вокруг Азовского и Каспийского морей. И здесь обычай ИДЧ исчезает около VI-V вв. до н.э.

3. В Центральной Азии ИДЧ появилась с миграцией носителей индоевропейской окуневской культуры, возникшей в районе Минусинска, Хакасии и Южной Сибири. Обычай наследовался следующей индоевропейской культурой – карасукской археологической культурой. С миграцией карасукцев на юг к Северному Китаю и к Синцзяну распространяется и ИДЧ, превратившаяся в обычай, типичный для народов «ди», как китайские хронисты называли прототохарские (карасукские) племена, потом они стали известны как юэчжи (или тохары) и усуны (или асы, асианы).

4. В результате различных причин, связанных с переменами климата, консолидацией Древнего Китая, с миграцией в разное время (VI-IV вв. до н.э.) этого населения из Синцзяна в Среднюю Азию увеличилось и наступило возобновление феномена ИДЧ, позже он стал типичным для сарматов.

5. Особенно массовое распространение ИДЧ получило после II в. до н.э., когда под давлением хуннов основная масса индоевропейского тохаро-усунского населения Синцзяна и Алтая переселилась в Среднюю Азию. После смешения с саками начался этногенез кушан, кангаров, эфталитов, аваров, хионитов, аланов и протоболгар. Процент ИДЧ достигал 80% от всех захоронений.

6. С тюркизацией Средней Азии, после краха Эфталитской державы, феномен ИДЧ постепенно затихает и исчезает после исламизации региона.

7. В Европе основными носителями ИДЧ были аланы, протоболгары и авары. Прослеживание явления ИДЧ является надежным маркером для прояснения происхождения протоболгар и родственных им сообщностей, принадлежащих к кругу восточно-иранских народов, этногенез которых начался с переселением юэчжей, усуней и саков. Широкое распространение ИДЧ у протоболгар на самом деле исключает их мнимую тюркскую или «хуннскую» этническую принадлежность.

Как выглядели древние болгары?

Из антропологического анализа протоболгарских захоронений устанавливаются следующие факты. Исследования с Кавказа и Поволжья (Трофимова 1956, Кондукторов 1956, Герасимов 1955 г.) доказывают, что протоболгары были типичными представителями памиро-ферганской расы (происходившей от палеоевропеоидных групп людей). Встречается и много северных и средиземноморских расовых типов. Наблюдается одинаковость с аланскими и сарматскими расовыми типами (ЙЙ-ВГЧ. стр.168).

Некоторые авторы, как Боев (1957 г., 1972 г.), утверждали, что «тюркская принадлежность протоболгар подтверждается ИДЧ». Оказывается, что, наоборот, ИДЧ исключает гуннскую или тюркскую принадлежность!

У протоболгар ИДЧ также преобладает среди женских черепов, согласно общей закономерности (ЙЙ-ВГЧ стр.176).  Известно антропологическое восстановление черепа ичрегу-боила Мостич. Если сказать точнее, титул был чръгоу-боила. Он был высшим аристократом, что-то вроде министра иностранных дел во времена царя Симеона. Первоначальное сообщение об известной доле монголоидности оказалось ошибочным. Согласно Й. Йорданову, оно возникло из-за широких скул и глазниц. Нос большой, горбатый и крючковатый. Корень носа узкий, а основание широкое и выпуклое. Форма щеки связана со старческим возрастом и нехваткой зубов, определяет ее и треугольной формы подбородок (ЙЙ-ВГЧ стр. 199-200).

Средний рост протоболгар вычислен по антропологическим формулам Pearson и Trotter-Gleser, соответственно 157-166 см для женщин и 168-177 см для мужчин, т.е. сравнительно высокий для раннего средневековья, соизмеримый с современными показателями. В массовой могиле у с. Кюлевча (у г. Шумена), где были похоронены 25 мужчин, вероятно воинов, павших в битве, рост костяков был около 175-197 см.

«Исследования массовых захоронений язычников, убитых во времена князя Бориса I в Северной Болгарии (бунт его первородного сына Расате, призывавшего к возвращению к язычеству), показывает, что форма черепов европеоидная, а высота костяков достигала 190 см. Все это опровергает ложное утверждение, что протоболгары были “низкорослыми монголоидами” (Евелина Флорова – «Българската цивилизация»).

Рост протоболгар идентичен с мумиями из Пазырыка и тохарскими захоронениями в Синцзяне. По данным Руденко, средний рост пазырыкцев с Алтая был 175-180 см для мужчин и 165 см для женщин. (СР-КНГА стр. 62-69)

В захоронениях II-IV вв. в Поволжье средний рост сармато-аланского населения согласно этим формулам был соответственно 159-181 см для мужчин и 142-165,5 см для женщин. Исследуя похоронный обряд, представляющий из себя грунтовые ямы и ямы с подбоем, Дебец увидел большое сходство захоронений из Поволжья с усунскими захоронениями, особенно с северными соседями усуней, народом уге, согласно китайским хроникам.

Определенный интерес представляет раскопанный могильник Бабий Бугор у села Болгары в Поволжье. Исследовательница Е.А. Халикова относит его к XII в. Антропологи отмечают поразительное сходство краниологического материала с находками из Верхнего Салтово, могильника из Северозападного Кавказа (Прикубанья) (ФГ-ЗДСИО). Антропологический тип волжских болгар до монгольского нашествия был идентичен с сарматским. Назван он еще «зливкинским» типом, брахи-долихокранный с легкой монголоидностью, выражающейся в более широких скулах. Согласно антропологическим формулам Pearson.

Использованная литература:

1) (АЗ-ИДЧ) – А.А. Зайченко. Искусственная деформация черепа как форма политической анатомии. Веб-сайт: http://www.zaichenko1958.narod.ru/deformation2.htm

2) (АЗ-ИДЧЧ) – А. Зайченко. Искусственная деформация черепа человека. Автореферат. Веб-сайт: http://www.zaichenko1958.narod.ru/deformation1.htm

3) (АМ-АС, ЧП-тд-3-5.02.1997г.) – А.М. Малолетко. Аланы в Сибири. Тезисы конференции «Человек и пространство» 03-05.02.1997 г. Веб-сайт: www.iber.rsuh.ru/Conf/Istochnik manindex.htm

4) (АМ-П) – Палеотопонимика. А.М. Малолетко. Томск. 1992 г.

5) (АС-ВПАВЕ) – А.С. Скрипкин. О времени появления аланов в восточной Европе и их происхождении (историографический очерк), (Историко-археологический альманах, No 7, Армавир, 2001, стр. 15-40). Веб-сайт: “Vassil Karloukovski’s Page” http://www.kroraina.com/alan/skripkin.html

6) (АТ-ВПРА) – А.А. Туаллагов. К вопросу о происхождения ранних алан. STRATUM+Петербургский археологический вестник. – http://stratum.ant.md/pav/articles/tualag/tualagov01.htm и в – http://iratta.com/materials/alany/2333-k-voprosu-o-proiskhozhdenii-rannikh-alan.html

7) (АТ-КВТРСК-ВДИ-1-2006) – А.Д. Таиров. Кочевники Восточного Туркестана и формирование раннесарматской культуры Южного Урала. стр 132-140. Вестник Древней Истории, бр.1, 2006 г.

8) (АУ-ПЕВПИ-ДКАЗ,сб.ст) – А. Уманский. Погребение эпохи «Великого переселение народов» на Иртыше. «Древние культуры Алтая и Западной Сибири» – сборник статей. Новосибирск. 1978 г.

9) (ВБ-СОАМ-ЛГ-ТВК) – В. Бартольд. Сведения об Аральском море и низовьях Амударьи с древнейших времен до 17 в. Опубликовано в сборнике, посвященном Л.Н. Гумилеву «Тысячелетие вокруг Каспия». М. 1978 г.

10) (ВБ-СС-2) – В. Бартольд. Собрание сочинений, том-2 М. 1963 г.

11) (ВГ-ЭНСАМ-САКЭ-1) – В.В. Гинзбург. Антропологические данные к вопросу об этногенезе населения Среднеазиатского междуречья в кушанскую эпоху. «Средняя Азия в кушанской эпохе», том-1, научная jnmtepemvh. Душанбе, 1968 г.

12) (ВК-ИА) – В.А. Кузнецов «Очерки истории алан». Владикавказ, «ИР». 1992 год. Веб-сайт: «Осетины, Аланы и Осетия, Алания. – http://iratta.com/index.php

13) (ГП-ПС) – Г.И. Пелих. Происхождение селькупов. И-во Томского университета. Томск. 1972 г. http://www.sati.archaeology.nsc.ru/library/pelih_selkups.pdf

14) (ДД-БСЗЧ) – Д.Ил. Димитров. Прабългарите по Северното и Западно Черноморие. В. 1987 г. интернет версия на сайте: http://members.tripid.com/~Groznijat/p_bulgar/p_bulg2a.htm

15) (ЖВ-БС) – Ж. Въжарова. Българи и славяни. С. 1976 г.

16) (ЙЙ-ВГЧ) – Й. Йорданов. Въстановяване на главата по черепа. С. 2000 г.

17) (КО-ИКЭК-САКЭ-1) – К. Оразалиев. Изучение Кушанской эпохи в Киргизии. «Средняя Азия в кушанской эпохе», том-1, научная конференция, Душанбе, 1968 г.

18) (КТ-ОИККА) – Очерки по истории и культуре Кавказской Албании IV в. до н. э. – VII в. н. э. – М.; Л., 1959. Камила В. Тревер.

19) (ЛТМ-АИССА) – АРМЯНСКИЕ ИСТОЧНИКИ О СРЕДНЕЙ АЗИИ, V-VII вв. Л. Тер-Мкртичян (Институт Востоковедения, АН СССР, МОСКВА, «Наука», 1979) – http://www.kroraina.com/armen_ca/index.html

20) (ЛЯ-ВЗСМ) – Л. Яблонский. Еще раз к вопросу о формировании расы Среднеазиатского междуречья. В свете новых палеоантропологических материалов из Приаралья. Из сборника «Антропологические и этнографические сведения о населении Средней Азии» М. 2000 г. статья на http://www.kroraina.topsites.com

21) (МА-ИХ) – М. Артамонов. История хазар. Ленинград. 1962 г.

22) (МГ, НР, ЛЯ-АНВЕ) – М. Герасимова, Н. Рудь, Л. Яблонский. Антропология античного и средневекового населения Восточной Европы. М. 1987 г.

23) (ММ-ДЛВКАС) – М. Мошков. К вопросу о двух локальных вариантах или культурах на территории Азиатской Сарматии во II-IV вв. н. э. ПРОБЛЕМЫ ИСТОРИИ И КУЛЬТУРЫ САРМАТОВ. Тезисы докладов международной конференции 14-16 сентября 1994 года. Волгоград. Под редакцией А.С. Скрипкина. Издательство Волгоградского государственного университета. 1994 г.

24) (НК-КИНЮСЦДВ) – Н.В. Кюнер. Китайские известия о народах Южной Сибири, Центральной Азии и Дальнего Востока. М. 1961 г. Веб-сайт: «СРЕДНЕВЕКОВЫЕ ИСТОРИЧЕСКИЕ ИСТОЧНИКИ ВОСТОКА И ЗАПАДА» – http://www.vostlit.info/Texts/dokumenty/China/.htm

25) (ОО-ЭКБО-САКЕ-1) – О.В. Обельченко. Курганные могильники эпохи кушан в Бухарском оазисе. «Средняя Азия в кушанской эпохе», том-1, научная конференция, Душанбе – 1968 г.

26) (РК-ПСАК) – Роман Крайнов. Пустыни Средней Азии и Казахстана. Персональный Веб-сайт – «www.krainov.com» – http://www.krainov.com/data/motherland-19-01-05.asp

27) (СВ-ДДА) – Сейран Велиев. Древний, древний Азербайджан. Веб-сайт: «Карабах в документах» – http://www.karabakh-doc.azerall.info/ru/azerpeople/ap043-1.php

28) (СР-КНГА) – Сергей Руденко. Культура населения горного Алтая. М. 1953 г.

29) (СТ-ДДОЯ) – С. Толстов. По древным дельтам Окса и Яксарта. М. 1962 г.

30) (СТ-ДХ) – С. Толстов. Древний Хорезм. М. 1948 г.

31) (ТС-ПСКУКС) – Т.В. Трифонова. (г. Челябинск, Челябинский госуниверситет). Изделия полихромного стиля Урало-Казахстанских степей. Секция «Ранний железный век». XXXI УРАЛО-ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ СТУДЕНТОВ, АСПИРАНТОВ И МОЛОДЫХ УЧЕНЫХ. 2-4 февраля 1999 г. Федеральная целевая программа «ИНТЕГРАЦИЯ», Институт «Открытое Общество», Самарский государственный университет. http://www.ssu.samara.ru/~upask/laurnet3.html

32) (ТТ-ИЭПМ) – Т.А. Трофимова. Изображения эфталитских правителей на монетах и обычай искусственной деформации черепа у населения Средней Азии в древности. Статья включена в сборник «История, археология и этнография Средней Азии». М. 1968 г. Веб-сайт: http://kronk.narod.ru/library/trofimova-ta-1968.htm

33) (ТТ,БФ-АДВПН) – Т.А. Тот, Б.В. Фирштейн. Антропологические данные к вопросу о Великом переселении народов. Авары и сарматы. Л. 1970 г.

34) (ТХ-ОПДГ) – Т. Ходжайов. Обычай преднамеренной деформации головы в Средней Азии. Из сборника «Антропологические и этнографические сведения о населении Средней Азии» М. 2000 г. статья на адрес: http:/www.kroraina.com/casia/hodzhajov.html

35) (ФГ-ЗДСИО) – Феликс Гутнов. Субъективные заметки по древней и средневековой истории Осетии. Дарьял – 3, 4 бр. 2004 г., интерент-версия: www.darial-online.ru/2004_3.gutnov.shtlm

36) (B-MYST) – Craig Benjamin/ The Yuezhi Migration and Sogdia. Eran ud Aneran, Webfestschrift Marshak 2003. Studies presented to Boris Ilich Marchak on the Occasion of his 70th Birthday – http://www.transoxiana.org/Eran/Articles/bengamin.html

Мнение автора сайта не всегда совпадает с мнением авторов публикуемых материалов!

---

наверх